(Котов? Серьезно?)

Алиса покрутила головой из стороны в сторону:

– Они сами приходят и уходят. Я не знаю, где они живут.

– Может, под мостом, как тролли? – пошутил Полдэн, но начал подозревать по выражению лица Алисы, что с подобной мифологией она не знакома.

Полдэн начал вспоминать все, что знает о котах, но слишком увлекся – пауза затянулась, а верная мысль не приходила. От этого думать стало еще тяжелее. В голове будто что-то заклинило. Кусок шестеренки отломился и застопорил весь механизм. Полдэн представил, как ему в ухо вливают раскаленный свинец, который тут же застывает. Он почувствовал, как голову потянуло вниз – вот бы там была подушка, чтобы уткнуться в нее лицом и вздремнуть на часок, а лучше навсегда. Но в реальной жизни так дела не делаются. Он поднял голову и произнес:

– Может, они живут под мостом?

(Кто они? Коты? Тролли? Твои мозги?)

Если бы Полдэн обладал способностями резинового человека, то в этот момент он оттянул бы левую руку до такой степени, чтобы она обогнула весь земной шар и остановилась в десяти сантиметрах от его затылка, а затем отпустил и ждал, пока ладонь вернется обратно и залепит ему по лицу самую мощную затрещину, какую когда-либо видело человечество.

Полдэн никогда еще не чувствовал себя так нелепо перед девушкой и уже готовился наблюдать, как развивается ее серый сарафан в сторону дома, но она вдруг улыбнулась. Самую малость.

– Дежавю? – несмело произнесла она.

«Что? Дежавю? О чем она? Дежавю… Коты. Дежавю. Повтор. Сбой системы. Матрица. Матрица! – цепь ассоциаций пронеслось в голове Полдэна и навела на безумную мысль: – Она говорит о его любимом фильме».

– Именно, – ответил Полдэн с улыбкой. – Как в «Матрице». Один и тот же кот появляется дважды. А тут один и тот же разговор о котах.

Полдэн нервно хихикнул. Алиса улыбнулась сильнее:

– Это мой любимый фильм. Я его наизусть знаю. Мы его смотрели всей семьей. Втроем. Все три части.

Улыбка исчезла. Появились слезы. Так быстро, что Полдэн на секунду подумал, будто она это специально. Лишь делает вид. Шутит. Но девушка не шутила. От слез глаза стали еще больше. Два зеленых фонаря смотрели на Полдэна, как бы показывая картинку боли через проектор слез, пугая, отталкивая и в то же время гипнотизируя. Ему хотелось больше. Он жаждал погрузиться в этот омут, чего бы это ему ни стоило.

Полдэн подошел к ней и несмело дотронулся правой ладонью до ее левого плеча. Это было вроде мини-объятия, которое он мог себе позволить в данных условиях. Алиса слегка развернула плечо в сторону Полдэна, как бы отвечая едва заметным жестом.

На улице уже стояла жара. Но кожа девушки оказалась холодной, как металлическая застежка ремня, что слегка прикасается к животу в промозглую позднюю осень. Это вызывает жуткий дискомфорт, но только на мгновение. Если перетерпеть, то металл нагреется, и приходит эйфория. То же произошло и в этот момент, когда Полдэн дотронулся до Алисы.

Полдэн не убрал руку и получил вознаграждение. Он почувствовал тепло, которое разлилось по всему телу. Больше всего это тепло сконцентрировалось в области головы, груди и низа живота. Такого с ним еще не было, чтобы сразу и везде. Обычно тепло появилось только между ног. Все изменилось. Это была любовь с первого прикосновения.

Алиса села на ближайшую скамейку. Полдэн сел рядом и ждал, пока девушка заговорит. Еще до того, как она открыла рот, Полдэн знал, что сейчас услышит. Он знал, почему у нее на голове черный бант. Он уже приготовился впитать всю ее боль и переживания.

Алиса рассказала, что ровно год назад ее родители отправились отметить двадцатую годовщину свадьбы в курортное поселение «Эдем» в Наане. В местном «раю» было немало домиков, коттеджей и замков, но родители Алисы смогли позволить себе самый дешевый вариант, представляющий собой металлический контейнер с одним окном и дверью. Внутри этого контейнера, с одной стороны, под окном располагалась кровать, а с другой – некое подобие кухни с электрическими плиткой и чайником. Посередине у стены стояла душевая кабинка напротив входной двери.