Полдэн улыбнулся и почувствовал себя уютно, как дома. Алиса улыбнулась в ответ.

Они спустились по бетонной, местами разбитой, лестнице к однополосной дороге, ведущей к морю мимо частных домов и многочисленных хостелов. Ребята шли вдоль дороги, стараясь не угодить под машины, и вспоминали истории из жизни, как если бы были давно знакомы. Разговор шел так легко и непринужденно, что Полдэн даже не заметил, как они оказались около маленькой красно-белой будки с надписью: «Улетный кофе».

– Тут делают самый лучший кофе во всем Нуше, – Алиса улыбнулась, как может улыбаться только самый близкий и светлый человек.

Полдэн даже сказать ничего не смог. Он был под гипнозом. Такой чистой и доброй улыбки не видел он даже от матери. Полдэн достал деньги и машинально произнес:

– Два рафа с кокосовым сиропом и стружкой.

– А это мой самый любимый кофе из тех, что делают здесь, – улыбка Алисы стала еще шире, если такое вообще возможно.

Они взяли два больших красно-белых стакана, надели на них черные пластиковые крышки и зашагали по набережной, которая начиналась почти в том месте, где они приобрели кофе, а заканчивалась около грузового порта через пять километров.

Полдэн держал Алису за руку. Алиса рассказывала о своей жизни. Они шли и не замечали ничего вокруг. Полдэн узнал, что Алиса учится на третьем курсе местного колледжа на психолога.

– Хочешь сидеть позади кушетки, на которой лежит человек, и слушать его нытье? – поинтересовался Полдэн.

– Хочу лучше понимать людей. Хочу вникнуть в проблемы этого мира. Люди вокруг страдают, убивают и мучают друг друга исключительно из-за недопонимания. По телевизору и в интернете твердят о врожденной жестокости, алчности и подлости людей, которые устраивают все эти пакости. В действительности же вся проблема заключается в том, что они просто друг друга не понимают. Даже те люди, что говорят на одном языке, часто не могут прийти к общему знаменателю. Что уж говорить о людях, говорящих на разных языках. Конечно, они не в состоянии понять друг друга. А еще больше ситуацию усугубляют обычаи, ритуалы, особенности быта и религиозные отличия. К тому же люди даже не пытаются упростить себе жизнь и хотя бы на секундочку взглянуть на ситуацию со стороны. Они не могут поставить себя на место другого человека. А ведь это могло решить проблему в корне. А я хочу научиться проецировать переживания человека в свой внутренний мир, пропуская их страдания сквозь себя и достигая максимального понимания. Я и так обладаю немалым уровнем эмпатии. Осталось научиться ей пользоваться. А учеба мне в этом поможет.

На секунду Полдэну показалось, что Алиса куда-то исчезла, а с ним разговаривает совершенно другой человек. Чересчур одержимый идеей. Но это скорее была хорошая одержимость, чем наоборот. Девушка улыбнулась и вернулась, а Полдэн позабыл о странном чувстве.

«Интересно, откуда ты знаешь о религиозных трениях, живя в Кокорике, где религия чуть ли не под запретом?» – подумал Полдэн, но озвучивать не стал, опасаясь нарваться на еще одну поучительно-психологическую тираду.

Алиса рассказала, что у нее почти нет друзей, как и у Полдэна. Она рассказала, как нашла приют для сотни котов. Полдэн не рассказал, что приютил у себя дома почти сотню девушек. Да и не планировал рассказывать когда-либо. Как он был тогда наивен…

Алиса делилась своей жизнью. Полдэн слушал и впервые в жизни слышал. Он выяснил, что они родились в один день: двадцать седьмого августа, только с разницей в пять лет.

Так они прошли набережную в одну сторону, а затем – обратно. Взяли еще кофе и спустились на пляж. На теплую серо-голубую гальку. Вода еще не прогрелась, но на берегу ребята чувствовали себя комфортно. На том участке пляжа, где они сидели, больше никого не было. Только чайки. Солнце слегка припекало, но прохладный ветер с мелкими почти незаметными каплями морской воды освежал настолько, что можно было сидеть на берегу до самого вечера. Так и произошло.