Короткие седые с легкой остаточной чернотой волосы. Широкий нос, еще не до конца усохшие губы. Коричнево-серое лицо, которого давно коснулась старость, но миновал нож хирурга. Закрытое композитной броней тело с высоким многослойным сегментарным металлическим воротником, скорее всего, являющимся деактивированной броней головы. Полностью замененные руки и ноги, последние повторяют кого-то из кошачьих. Хвост… Из треугольных, острых даже на вид пластин. Скорее тоже аугментация, слишком уж естественно он двигается.

– В качестве жеста доброй воли я оставила его живым, – женщина продолжает держать Третьего за шею. У нее низкий, грудной голос. – В качестве демонстрации моих добрых намерений я скажу, что один милый мальчик внизу меня даже не заметил, продолжая нервно ходить вдоль своих машин, еще один всё так же сидит в разбитом фургоне, а третьего я не тронула и пальцем даже после того, как ваш невменяемый дважды разрядил в меня дробовик и попытался подорвать на гранате. – Она делает паузу, словно бы давая нам время выразить свою благодарность, но мы молчим и женщина, вздохнув, продолжает чуть более раздраженно. – Но третьего акта всепрощения не будет. Отвечайте, кто вы такие и какого черта делаете с моим партнером?

– Ты местный брокер? – я смотрю на нее и не узнаю. Не может быть, чтобы о таком дельце не было и слова известно.

– Здесь вопросы задаю я, мальчик, – её губы искривляются, обнажая не по-человечески острые зубы. – Если ты не хочешь, чтобы я тебя пощупала, отвечай.

– А девочек ты игнорируешь?

Незнакомка чуть разворачивается, небрежно глядя через плечо, и я вижу Первую, стоящую на изготовку для стрельбы с колена и целящуюся в сторону незваной гостьи.

– О, хм, какая самонадеянная… – Третий начинает падать лицом вниз на пол, аугментированная размазывается в воздухе, рявкает винтовка, пуская оглушительное эхо по зданию. Все снова замирает. Первая не только успела выстрелить и попасть, но и сместилась вбок равноценно неизвестной женщине, продолжая держать её на прицеле. А та, молча, с интересом, смотрит на свою висящую буквально на паре канатиков, руку.

Восьмой, не обращая внимания на происходящее, бросается к Третьему, тут же переворачивая его и разворачивая рядом с ним свою укладку.

– Ладно, погорячилась, – наконец произносит аугментированная. – Но, не я первая начала, а у меня, как у любой женщины в моем возрасте, запас терпения на молодежь о-о-очень ограничен. Как твое имя, милая?

– Первая, – она продолжает держать её на прицеле. – Повернись ко мне спиной и продолжи разговор со Вторым.

– А Второй это ты? – неизвестная, грациозным движением, сопровождаемым визгом когтей о бетон, разворачивается ко мне.

– Кто ты и что тебе тут нужно?

– Дэйши Блек. Как ты верно догадался, умный русский мальчик, я делец. Мой партнер позвал меня поговорить с вами, а вы на меня напали.

– А твой партнер тебя не предупредил о том, кто именно остался на первом этаже и почему? Я знаю, что он видел причину.

Дэйши пожимает плечами, потом недовольно косится на болтающуюся конечность и, поджав губы, отрывает ее.

– Не предупредил. Он любит загребать жар чужими руками. Но мои услуги дорого стоят, и он это знает. Да, старое полено? – Дэйши вдруг поднимает лицо вверх и рявкает на весь комплекс. – И я тебе припомню каждую царапинку на моем теле!

Ей никто не отвечает, и она снова смотрит на меня.

– Вы неплохо развлеклись тут, мальчики и девочка. И какова цель?

– Он нарушил договоренности. Удерживает у себя одну из нас. Мы пришли за ней.

Дэйши качнулась вперед, но сзади демонстративно покашляла Первая и гостья движение не закончила, оставаясь там, где стояла.