Пока женщина чесалась, ее ноги раскинулись так широко, что Трофим ощутил неловкость. Ему стало стыдно смотреть на то, как «дама» пытает свое невзрачное тело. Книга так и не выпала из складки ее живота, а Трофим даже рассмотрел несколько букв на обложке. Роман начинался со слов: «Унесен…»

Но вот мучения женщины закончились. Она развалилась на камнях, плотнее прилепила шляпку к лицу и задышала ровными непрерывными вдохами. Груди ее еще сильнее обвисли, бледные ноги соединились, и стало ясно, что женщина наконец-то сумела расслабиться.

Трофим спустился к основанию горы и прошелся по берегу. Море не давало пляжу замереть. Он постоянно слышал шум волн, ветра и какой-то едва различимый гул, похожий на далекие крики людей. Вблизи заводи шуршали камыши, и в прорехах между их стеблями Трофим видел темную гладь воды. Если море набрасывалось на берег, то заводь таила скованность и умиротворение. Трофим смотрел то в одну сторону, то в другую, не понимая, как на маленьком клочке земли могло сотвориться такое чудо: овальная заводь с ровными краями, по соседству – море. А между ними – полоска суши, за много лет так и не исчезнувшая под натиском волн.

Он прошелся до противоположной горы. Там обнаружил еще одну тропу, круто поднимающуюся вверх. Вершину горы Трофим не видел. Она утопала в зелени сосен и можжевельников. У подножия он нашел чьи-то плавки. Он повернул назад и, не доходя до своей тропы, заметил утоптанную дорожку, ведущую от пляжа к старым воротам. Здесь Трофим остановился. Пляж был не таким диким, как казался со стороны. Возможно, в прежние времена здесь было пусто, но сейчас место выглядело, словно недавно покинутое птичье гнездо. Как известно, гнездами одних птиц иногда пользуются другие. Двух из них Трофим нашел под скалой. Сейчас они его не видели, потому что скала пузом выдавалась в море и закрывала женщин от пляжа.

Трофим, заинтересованный воротами больше, чем женщинами, устремился прочь от берега. Он не знал, что за ними. Дед вообще ничего не рассказывал про ворота и прилегающие к пляжу территории. С его слов Трофим помнил, что шхуну можно увидеть со скалы. А чтобы точнее понять, о какой скале идет речь, дед дал описание пляжа и упомянул про заводь. Тут Трофим не промахнулся. Описание сходилось один в один, если бы не слово «дикий». Пляж был совсем не диким. Его посещали люди, причем, по их откровенности мальчик мог судить, что пляж пользовался популярностью у определенной группы туристов. Через пару недель, когда он увидит десяток обнаженных мужчин и женщин в соломенных шляпах, он в этом убедится. А пока Трофим проник на территорию захудалого лагеря. В густом лесу были спрятаны маленькие домики. Широкая тропа, усыпанная галькой, вела вглубь зоны отдыха.

Трофим прошел по ней до первого свободного места. Две трубы торчали из земли, символизируя заброшенную волейбольную площадку. С одной стороны был высокий забор, поросший хной. С трех других не было ничего, только деревья разной ширины и высоты, из-за чего площадку закрывала плотная непроглядная тень. Напротив Трофим обнаружил длинное здание из белого кирпича. На входе крупными буквами было написано:

«СТОЛОВАЯ»

Впечатленный очередной находкой, мальчик около получаса блуждал по лагерю, разглядывая одинаковые домики и ведущие к ним тропы. Люди здесь жили. Он понял это по вещам, аккуратно развешанным на бельевых веревках. К столовой подходила гравийная дорога. По отпечаткам протекторов шин Трофим сделал вывод, что сюда заезжали только военные машины. Следы на подъезде были свежими, но в окнах столовой стоял мрак.