Пройдя ещё несколько часов в таком же бодром настроении, друзья подошли к огромному лесу. Почти сразу же стало ясно – его нельзя обойти, потому что он огромен и справа, и слева, да и деревья настолько высоки, что у Василисы даже заболела шея, когда она посмотрела вверх.

– Ну что, теперь всё же привал? пролепетал Добрыня голосом умирающего лебедя.

Друзья смотрели на лес. Он завораживал своей мощью и красотой, своей зеленой громадой деревьев, листьев и звуков. Как войти в него? Как побороть в себе тот страх, который внушает это неведомое место?

– Вы здесь уже были? спросила путешественница у своих спутников.

– Нет, ответил цыплёнок, но если гномик сказал идти по этой дорожке, значит нам сюда…

– Ну что ж, идём?.. сказала девочка.

– Гав, гав, пролаял бесстрашный пёс, только вперёд! Гав  гав!

– Конечно, повторил цыплёнок, надо идти.

Енот потёр свою шкурку и молча, согласился.

– Так что, мы есть не будем? возмущённо спросил обессилевший от недоедания кот. Василиса, так же нельзя! Ну, онито игрушки, но ты, однако, должна понимать, что я в таких условиях похудеть могу и уже не буду такой невероятной красоты, как сейчас! Вы собьёте мне биологический ритм, и я буду вынужден есть в два раза чаще и, приблизительно, в два раза больше. Это дискриминация по пищевому признаку, и я требую, чтобы ты и твои дру… Ой, ой, ты чего? спросил он у цыплёнка, который дал ему по уху. Я ведь просто спросил!

– Посидишь на диете.

– Мне на диете нельзя, я на диете некрасивый…

– Идём, сказала Василиса. – Пройдём ещё чуть-чуть и отдохнём.

– Идём – идём. Тоже мне юннаты-путешественники, – пробурчало говорящее пушистое животное. – Оголодаю я!

Войдя в лес, все ощутили какой-то холод, как будто они из весны моментально шагнули в осень. Макушки деревьев были настолько густые, что неба почти не видно. Так шли они час или два, или даже три. Все уже порядком устали и почти были согласны с котеечкой, который негромко всю дорогу бубнил себе под нос: «А вот я говорил, а ведь я предупреждал, что нечего ходить по лесам на пустой желудок это вредно для здоровья. Но никто ж меня не слушает, все же умные, все волшебники, все замечательные. Но ничего, я потерплю. Хотя морить голодом это бесчеловечно. Да, ладно, ладно, пусть мои страдания не важны для вас, пусть мои последние шаги будут в чужой и далёкой стране, пусть таланты моего терпения иссякают, муки бесконечности застилают мне глаза, пусть всё пережитое не имеет значения, и вообще… чего я с вами попёрся?»

– Стойте! сказал цыплёнок. Стойте!!!

Наконец то, привал! подбегая к рюкзаку, заблеял кот.

– Смотрите! прошептал цыплёнок, указывая вперёд.

Подул сильный холодный ветер, тёмные густые облака накрыли всё своим мрачным туманом. Вдалеке на маленькой опушке стояла старая обветшалая избушка на курьих ножках.

– Да… сказала Василиса, одно дело про это читать, а совсем другое – видеть.

– Может, обойдём? тихонько зарычал Лорд.

– Тише тише, мой хороший, тише, погладила его девочка. Что будем делать, а, друзья мои?

– Я на разведку пойду, храбро сказал цыплёнок. – Я маленький, меня не заметят. Узнаю и вернусь.

– Только, пожалуйста, будь осторожен! Может, там и нет никого. Тихонечко посмотри и обратно.

– Я с тобой пойду, вдруг храбро заявил кот. Тихо подкрадываться – это я умею.

– Ну что ж, идём!

– Только будьте осторожны, хорошие мои, – прошептала девочка.

– Ох, как бы я без тебя не догадался, – буркнул усатый.

Пушистый и пернатый разведчики стали подбираться к избушке. Подойдя совсем близко, они увидели, что в окошке горит едва мерцающий огонёк.

– Давай в окошко посмотрим, предложил цыплёнок.