Еще раз пишу: понимание, поддержка и помощь – вот зачем к психологу приходят люди. Им и так больно. Стоит ли усиливать их боль? А что, если мы так усилим боль, что человек просто не придет к нам больше – и так и останется с еще большей болью?! Я убеждена, что следует каждый раз глубоко и чутко обдумывать, как именно способен нас понять клиент, какие рекомендации он в состоянии выполнить, а какие нет. То есть каждый раз СОПЕРЕЖИВАТЬ и МЫСЛИТЬ, каждый раз заново открывать и исследовать вселенную человеческой души.

В предыдущей статье речь шла о том, что не стоит психологу причинять клиенту боль, безжалостно разоблачая область его бессознательного и требуя от него немедленных изменений. (Тем более что, обращаясь к бессознательным сферам психики, психолог, особенно неумелый, может надумать и навязать клиенту то, чего там нет и никогда не было).

Однако это не значит, что сам психолог не видит и не отмечает про себя все «игры» и «затеи» БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО своего клиента. Чтобы не было разночтений, нужно сразу же договориться о терминах. Бессознательными мы называем те процессы и явления в психике, которые не осознаются и не могут быть осознанными самим человеком без специальной работы. Что мы обычно отрицаем в собственной психике? Как правило, человеком прекрасно осознаются высокие и благородные мотивы, достойные поступки. В сферу бессознательного мы вытесняем все то плохое, низменное, нездравое и вредное, что не желаем признавать в самих себе, а также в дорогих нам людях. Пьяница склонен отрицать свой алкоголизм, подлец прикрывает свои эгоистические мотивы самыми добрыми намерениями, деспот и манипулятор заверяет всех вокруг и самого себя, что он заботится лишь о благе окружающих и так далее. В Доброй психологии, о которой я пишу, бессознательное понимается как весьма темная, низшая сфера психики, которая, ошибочно полагая, что ищет свою выгоду, на самом деле работает против нас самих, разрушает наше счастье и счастье близких нам людей, лишает радости жизни и коверкает судьбы. Попросту говоря, это глубоко скрытый от нас самих наш собственный слепой эгоизм в самых различных, иногда очень страшных проявлениях.

Вот пример. Моя знакомая, врач-психиатр, с которой я много лет не просто сотрудничала, но и дружила, поразила меня двумя своими поступками. Надо сказать, что эта врач-психиатр представлялась и коллегам, и пациентам, и лично мне очень добрым и чутким человеком. Вместе с ней жила старая мать, после инсульта прикованная к постели, и две взрослые дочери – одна весьма успешная красавица с высшим образованием, а другая – «серенькая мышка»-неудачница, так и не сумевшая поступить в институт. Когда дочь-красавица вышла замуж и ей с мужем понадобилась своя комната, доктор как-то очень быстро сдала свою мать в отдаленную загородную больницу с плохими условиями, где та месяца через два-три умерла. Вскоре у ее дочери-«серенькой мышки» обнаружилась шизофрения, внезапно начавшаяся и протекавшая очень остро: она практически полностью утратила навыки самообслуживания. Что же сделала мать-психиатр? Срочно разменяла квартиру и уехала жить вместе с дочерью-красавицей и зятем, оставив больную дочь одну в маленькой комнатушке на произвол судьбы. Объяснила она свои решения так: она «устала» ухаживать за матерью, а с больной дочерью «невозможно жить». Не нужно быть психологом, чтобы понять, какая мотивация на самом деле стояла за ее поступками, но мотивация эта скрывалась в сфере бессознательного, а на сознательном уровне женщина ни за что не призналась бы, что, в силу свое профессии, не могла не понимать: старый парализованный человек быстро умрет в больнице, а судьба психически больной дочери, брошенной без ухода и помощи, будет весьма плачевна. Это тяжелый, но весьма доходчивый пример того, что именно человек вытесняет в бессознательное. Я пыталась уговорить ее не разъезжаться с дочерью, но она ничего не желала слушать, – и я, скажу честно, больше просто не захотела общаться с ней. Последний штрих: вскоре мне стало известно, что эта доктор начала пить – и быстро спилась.