Ох, этот унылый ноябрь!

Пробудившись на автомате ранним утром, привожу себя в порядок и, позавтракав свежими фруктами, презентованными отелем в качестве комплемента, спускаюсь к машине, которая уже стоит у входа.

Мистер Клэптон приветствует меня. Водитель берет чемодан, кладёт в багажник, и мы отправляемся в аэропорт.

– Не люблю эту зябкость, – отпив из стаканчика горячий кофе, фыркает Джим.

– Солидарна с тобой, – рассматривая витрины знаменитых брендов, уже пестрящих зимними коллекциями, степенно произношу я. – Через неделю, а точнее в четверг в семь, ты должен быть в Оттаве.

– Понятно, – выражение его лица совсем нерадостное.

– Если не получится из-за Мэлони, пришли Тодда.

– Спасибо, – облегчённо выдохнув, благодарит он.

В самолёте тепло. Я снимаю пальто и достаю из сумки электронную книгу. Затем убираю очки на макушку и окунаюсь в чтение. Когда стюардесса начинает предлагать напитки, отвлекаюсь от технической терминологии и, повернувшись налево, ловлю заинтригованный взгляд довольно обаятельного мужчины. Одариваю незнакомца искренним безразличием и возвращаюсь к девяносто шестой странице. Но на последней строчке буквы вдруг принимаются вибрировать вместе с моими внутренностями, и мне становится дурно. Пилот предупреждает о зоне турбулентности, чем вызывает логичную реакцию у особо чувствительных пассажиров. Мы проваливаемся в плотное облако, и опять набираем высоту. В горле пересыхает и, едва сглотнув, чтобы разложило уши, я вцепляюсь в подлокотники. Трясёт сильнее, и гаджет падает у меня с колен. Спереди пыхтит в бумажный пакетик тучная дама, а через стену доносится плач ребёнка.

Да сколько будет продолжаться эта пытка?!

Мигает свет, а корпус боинга издаёт угрожающие скрипы. Закрываю глаза и, отгоняя от себя плохие мысли, еле дышу, скованная острым приступом единственной фобии.

Ну, как от неё, чёрт возьми, избавиться?!

В иллюминатор вскоре ударяет луч солнца, и бортпроводница, наконец, разрешает расстегнуть ремни. В салоне бизнес-класса воцаряется привычная тишина. Моё сердце потихоньку разжимается, тело обмякает. Теперь мне ужасно хочется спать.

Среда похожа на вторник. Разница лишь в том, что встречает меня не Джим Клэптон в Нью-Йорке, а мистер Гиббз в Лондоне. Он гораздо старше, коренастее и немного сварлив. Стэнли – высокий, представительной внешности мужчина. Который никогда не будет юлить или умничать не по делу.

И снова совещание, поздравительная речь, пересуды сотрудников офиса. На обед со вторым заместителем мы едим остро-кислый азиатский суп. Мистер Гиббз оживлённо рассказывает о своём прошлогоднем горнолыжном курорте, рекомендуя и мне как-нибудь съездить во Францию на зимние каникулы.

Прогулявшись недолго по городу и, заглянув в пару книжных магазинчиков, возвращаюсь в номер. В нем замечательно пахнет цветами. Будто на улице до сих пор властвует лето, а не поздняя осень. Позвонив Алексис, наливаю эспрессо, и выхожу на балкон еще раз полюбоваться чудесной панорамой. Продиктовав ей по пунктам список задач, сразу связываюсь с мамой.

– Привет, милая, – звучит в трубке родной голос. – Как твоё самочувствие?

– Вроде бы нормальное.

– Ты прилетаешь сегодня? Ничего не изменилось?

– Да. Я заберу Лео примерно в полночь.

– Задержишься на чай?

– Конечно.

– Тогда ждём тебя, дорогая.

– Пока.

Психологически настраиваясь на очередные шесть часов мучений, застёгиваю маленький чемодан от Луи Вьюттон и покидаю отель.

Стэнли, решив приехать за мной персонально, изображая джентльмена, молчит всю дорогу.

– Ты собираешься в отпуск в одиночестве или в компании? – всё же задаёт вопрос он, когда мы идём к дверям аэропорта.