Как-то мама сказала мне: «Может быть, поедешь в Москву, проверишь глаза? Всё-таки давно не была там. А деньги найдём». Я отмахнулась, ответив, что заработаю побольше и поеду. И мама вроде успокоилась. А я постепенно начинала практиковать частные уроки, и у меня появились свои ученицы. И летом 2007 года осенью, где-то в октябре я как обычно провела свои занятия, и после трудового дня уже поздно вечером отправилась спать, и утром, достав мобильный из-под подушки, взглянула на дисплей и… МОИ ГЛАЗА!

Когда я посмотрела на дисплей моего телефона, то сразу заметила изменение: было ощущение, что поле зрения стало резко сужено, и оно стало как бы в черном кольце. Ощущение хоть и не страшное, а неприятное. Я не стала паниковать, встав с постели, вышла из комнаты и взглянула на лампу дневного освещения. Только взглянув на неё, я испугалась. Она была вся изогнутая, и вместо белого привычного цвета она была грязно-жёлтого и с чёрными вкраплениями, и форма была не тонкая и длинная, изогнутая, как кардиограмма. Я попробовала посмотреть на флакон синего цвета. Но он оказался не синим, а зелёным. Тут я поняла, вот и настал этот момент. Я сказала об этом маме, она была в ужасе и сказала: «Срочно в Москву!»

Несмотря на то, что я понимала всю сложность ситуации, у меня не было достаточного денег для поездки в Москву. Поэтому маме в тот же день после обеда поехала за помощью к своей сестре. Я осталась дома с сыном и начала активно собираться, но прежде я нашла номер моего доктора в Москве. Она меня вспомнили, но с трудом. Услышав, что со мной случилось, доктор разочаровано сказала: «Что же вы так долго не приезжали?»

К вечеру мне показалось, что мама задерживается, и я решила её встретить. Выйдя на улицу, я заметила, что зрение стремительно ухудшается, буквально каждую минуту. Стало смеркаться, и чем темнее становилось, тем хуже я видела, точнее совсем не видела. Мне даже показалось, может, что это не так опасно, я же днём вижу, и только к ночи зрение убывает. Мысли путались, я не хотела этого состояния: может, всё будет отлично, может, я просто в панике… В общем, маму встретить не удалось, пока я бродила с целью её встретить, она была уже дома. В этот вечер я собирала вещи в путь, на следующий день были приобретены билеты, и вот я уже на перроне, через полчаса поезд тронулся.

Я одна среди пассажиров в своих мыслях, а на душе так неприятно. Во время поездки мне хотелось и почитать журнал, и в телефоне кому-нибудь написать. Но зрение настолько снизилось, что я могла разглядеть букву только сквозь очки с огромными диоптриями и с увеличительным стеклом, которое держала в руках, кроме того, это было очень неудобно. Даже один из пассажиров, заметив мои попытки, спросил:

– Вы так плохо видите?!

Я с грустью кивнула.

В Москву я прибыла рано утром в шесть часов утра следующего дня. И быстро прошла по перрону с одной лишь мыслью: «Скорей бы до цели!» Метро открылось, и я вошла, приобрела билет на несколько поездок и, спустившись по эскалатору, не спеша прошла к площадке вниз. Я всегда любила метро, вернее запах метро, я с удовольствием вдыхала этот особый аромат, мне очень нравилось наблюдать за движением поездов. Это отдельный мир, мир метрополитена.

Не прошло и пяти минут, как подъехала электричка. Я нырнула внутрь вагона. Он был грязный, сиденья были стёртые, на полу что-то пролито, в вагоне стоял отвратительный запах, дикая смесь алкоголя, грязи и ещё чего-то. Но стены были увешаны рекламными картинками на любой цвет. Ехала я почти одна, пассажиров было немного, ведь было еще рано. Пока я была в пути, мысли уносили меня куда-то очень далеко, туда, где нет проблем. Иногда я вспоминала моменты с сыном, как мы гуляли, как всё было тогда замечательно. И в это время вдруг была объявлена моя станция «Петровско-Разумовская». При выходе из метро меня встретило уже вполне уверенное утро, я прошла по площади к автобусной остановке и увидела ожидавший пассажиров микроавтобус, незамедлительно в него вошла.