Аня, брезгливо поморщившись, капнула на руки из бутылька с санитайзером, торопливо растерла и собралась было тюкнуть костяшками рядом с листком, но, сглотнув, сделала полшага назад. Она выдернула телефон, торопливо рассмотрела себя в селфи-камеру, стащила и убрала шапку в карман куртки, пригладила волосы, категорически себе не понравилась и, потоптавшись, собралась было уйти, но все-таки с отчаянным видом постучала раз и другой.

Никто не ответил.

Аня, подождав, огляделась, занесла руку для нового стука, передумала и попробовала толкнуть старую тусклую ручку двери.

Ручка провернулась. Дверь распахнулась. Аня ввалилась в кабинет.

Кабинет был немаленьким, но тесным. Пространство съедали непомерно большие письменные столы позднесоветского образца, с загубленной красно-коричневой полировкой поверх калечных панелей ДСП. Мониторы на столах, громоздкие и лупоглазые, были немногим моложе, офисные кресла компенсировали сравнительную молодость убитым состоянием. Столов было четыре, кресел – три, мониторов – два, человек – один. Зато вопиюще молодой, красивый и элегантный на этом-то фоне. Барышня лет тридцати, яркая брюнетка в броской блузке и с роскошной, по всему, фигурой, бегло набирала текст на розовом, при этом мощном-дорогом-игровом ноутбуке.

Барышня вынула наушник и вопросительно посмотрела на Аню. Та поспешно сказала:

– Здрасьте, я по объявлению, насчет редакторов и копирайтеров.

– Редактором или копирайтером? – уточнила барышня.

– А кем можно?

Барышня прокричала хриплым шепотом:

– Беги-ите, глупцы-ы!

Аня нерешительно улыбнулась и переступила с ноги на ногу.

Убедившись, что бежать явившийся глупец не намерен, барышня спросила:

– Школу хоть закончила?

– С медалью, – сказала Аня уязвленно.

Барышня, уважительно сыграв бровью, встала, взяла из лотка на дальнем столе и протянула Ане листок и ручку.

– Заполни пока анкету, сейчас Леночка с обеда придет, разберется с тобой. Только про Лангедок не пиши, после третьего раза вообще не смешно.

Аня не поняла, но на всякий случай кивнула, огляделась и нерешительно уточнила:

– А сесть где-нибудь можно?

Барышня двинула изящным пальчиком в сторону ближайшего к двери стола.

– Да вон за этот садись. Можешь, кстати, на компе заполнить, если привыкла, бланк на рабочем столе, принтер вон там.

Она вставила в изящное ушко наушник и нырнула обратно в ноутбук.

Аня села, помялась, встала, сняла рюкзак, осторожно положила куртку на перекошенную спинку кресла, пристроила рядом рюкзак и села снова. Примерившись было к анкете ручкой, она тронула клавиатуру. На тусклом экране медленно проявился текст в ворде. Аня потянулась свернуть его, но, сморгнув и покосившись на барышню, пробежала по строчкам сперва смущенным, потом озадаченным взглядом.

Начинался текст словами «Доброго времени суток всем тем любителям чтения, кто еще не разучился читать настоящую Литературу! Ловите самую горячую на данный момент времени новость: знаменитый журнал “Пламя” придет к нам снова!».

Дальше было не лучше.

Аня, поморщившись, убрала файл с экрана, нашла бланк анкеты, заполнила его и вывела на печать. Принтер рядом с пыльным окном завыл и со стуком выплюнул листок.

Аня вернула на экран поразивший ее текст, помедлив, скопировала его в новый файл и принялась быстро редактировать и переписывать – под заинтригованные взгляды, которые бросала на нее барышня поверх ноутбука. Аня их не замечала. Она пробежала глазами новую версию текста, вывела ее на печать и под гудение принтера закрыла свой файл без сохранения.

Аня встала, ойкнув из-за угрожающе мотнувшего спинкой кресла, смутилась, но барышня вроде не обратила внимания. В наушниках же, всё правильно. Аня дошла до принтера, забрала листки и сунула один из них под только что оставленную клавиатуру.