Реальность встала перед нами во весь рост, неожиданно, одним прекрасным ранним утром. Роняя дешёвые декорации, и с трудом помещаясь в дверях, к нам завалились четыре крупных и шумных мужика.

– Так, это шо?

– Всё это завтраки во стиле, во французском, – уже лепечет кто-то из официантов.

– А почему народу нет?

– О, сир и бос, казна пуста, и мы не можем известить гостей…

– Гулять у меня пойдёшь, если завтра так же будет… А это кто тут вапще?

Так в нашу классику исторического идиотизма ворвался ренессанс. Всё было просто – когда дела пошли «ту-ту», хозяйка наших лизоблюдств, престарелая «королева Франции» – как мы звали хозяйку – продала ресторан. Короче, эти четыре были теперь тут дома.

Тех из нас, кто был в наличии – обложили апельсинами и, выставив в калашный ряд, стали перебирать. Почтенное рыцарство, как и положено, было при параде: огромные парики, бархатные камзолы, перчатки и яркие банты^>18 – заменяли дешёвые чёрные брюки, белые и чернильные рубашки, а платья официанток, хоть соответствовали моде, были скромны и коротки. Новый король сверкал глазами и плешью, неофиты, склонившись на одно колено, хором давали присягу – и каждый из них готов был сейчас пожертвовать жизнью во имя долга перед Государством, Его Величеством или Прекрасной дамой. В этот торжественный момент девушка, что висла на его лысочестве, оживилась: выплюнула жвачку и, скривив капризные губки, стала близоруко вглядываться в толпу новых слуг. Король только оправил мантию и пробасил: «Что-то вас много», – государство съежилось и затряслось, тишина раскатилась по залу испуганным ропотом – и смотр воинской доблести превратился в казнь. Головы летели направо и налево, умирая с достоинством, почтенные рыцари сдержано выражали свои чувства официанткам и красиво закатывали глаза. «За Францию!», – шептали, умирая, поверженные на ковровую дорожку – летя, сломя голову, в помойный ящик – старой и ненужной рухляди не было места на новом корабле, и воцарившаяся Несправедливость уже возносила новый флаг над растерзанной страной – «Свободу для винокрадов!» – что ж, новая власть – новый порядок…

Как работает кафе ресторанного типа они, конечно, понятия не имели. Управляющая Алина – мастер торгового сервиса^>19, сбивчиво пыталась что-то объяснить, но король был самодостаточен и твёрд – разговор вышел коротким, и через час заведение всё-таки покинули лучший официант, два бармена, помощник повара и все хостесс.

Ещё трое официантов от разбитых чувств и ужаса уволились сами. Наш круг стал узок и менее приятен, хотя вот некоторым повезло: Саша был выходной, Марсель сбежал по вопросам скисшего пива, а меня перед открытием унесло в магазин – потому что кто-то (не будем говорить, кто) опять разругался с поставщиками кофе, и зёрна приходилось покупать в супермаркете. Когда я вернулась, у ребят были серые лица, а я не досчиталась пары знакомых. Пошептавшись с Катей, я узнала, что эта кучка злопыхателей в углу – наши новые хозяева… О времена, о нравы! …Ещё через минуту я подошла с новым пакетом кофе к уже ошивавшемуся тут же за барной стойкой Марселю. Взгляд у него был какой-то дикий.

– Вы, кажется, обеспокоены, милорд? Ужели что-то исказить ваши черты посмело?

– Возлюбленная, поглядите сами…

Он открыл кассу и указал кивком – у меня всё ухнуло: там не то, что разменки – мелочи на кофе – там денег не было. Они же ещё не видели, не видели, не видели, не видели, не видели, нет, нет, нет???!..

– …Но кто из нас осмелился бы взять?! Какое горе… [руки со сцепленными пальцами то заломлены над головой, то опущены вниз]^>20