После последнего тренинга и знака в метро, прошло несколько дней и пришли результаты МРТ. Обследование показало рост опухоли. Врачи и родители настаивали на химиотерапии. Роман согласился. Пока мама хлопотала и доставала лекарство, мы с Ромой свалились оба. Сначала я, у меня начался токсикоз и слабость. При этом начались эмоциональные кризисы, слёзы. Не думаю, что это только из-за беременности, но гормональный фон менялся, и это тоже влияло на меня очень сильно. Ромочка держался и я бесконечно благодарна ему за понимание и принятие меня такой, совершенно новой даже для меня самой. Ему было нелегко. Я периодически теряла всякое понимание того, что происходит, но в проблесках осознанности всё-таки, как-то находила выход через Любовь к Богу и Роме. Меня качало из стороны в сторону: то тамас, то сатва. Если раньше нам было сложно обидеться друг на друга, и если такое вдруг случалось, то прощалось и осознавалось всё быстро, то сейчас я обижалась легко, а иногда понимала, что повода для обиды нет, но обида есть. Откуда она и на что – часто было непонятно вовсе. Вдруг я начала безумно ревновать, причем к прошлому, требовать заботы и внимания… Бесконечно рыдала… Единственное, что я помнила и чувствовала всегда, несмотря на колебание эмоций – это Любовь к Роме. Я точно знала, что всё пройдет, а Любовь останется, на это и опиралась.

Настроение менялось часто, и я, то была жертвой, то становилась спасателем для Ромы, помогая ему справиться с унынием, которое всё чаще он испытывал. У него тоже началась слабость, и мы вместе провалялись недели две, практически не вставая с кровати. Всё это время мы «подлечивали» друг друга, стараясь сохранить осознанность. Было очень тяжело. Мы постепенно провалились в полный тамас.

Сейчас вспоминая все события и состояния, я понимаю, что мы проживали страх смерти. Очередная тёмная ночь души. Это было похоже на то, что у нас взяли и убрали совсем заслонку между сознанием и подсознанием. Нас как будто вывернуло наизнанку. Всё, что оставалось ещё в нашем подсознании и/или бессознательном: тени, детские импринты, страхи, родовые и семейные сценарии, убеждения, эмоциональные обрывки прошлых жизней, всё разом возникло перед нами одновременно. Мне всё время хотелось кричать: «По очереди! Не всё сразу!!!». Я говорю и за Рому тоже, потому что мы с ним много обсуждали это, когда у кого-то наступало «просветление». И обсуждали этот опыт в светлые периоды жизни с января по июнь.

Поскольку мы настолько пропитались друг другом, чувствовали и проживали друг друга почти физически, я поняла, что мы просто сейчас топим друг друга, и кому-то нужно начать всплывать. Я, правда, не знаю, откуда у меня появились силы, но я как-то начала отделяться от Ромы, постепенно ощущая свои границы. Это помогло мне начать осознавать всё происходящее более адекватно и целостно. Физически я стала чувствовать себя лучше и могла уже выходить из дома.

Роме же становилось хуже. Он очень замедлился, стал зависать. Иногда казалось, что он совсем ничего не понимает из происходящего. Как будто сознание его совсем заснуло. Меня охватывал ужас от всего, что я наблюдала. Тени предстали для меня в огромных размерах, так что сама я справиться с этим уже не могла. Никакие инструменты, которые раньше мне помогали – не работали, было полное омрачение, туман, бессилие. Мне и Роме была нужна помощь: психологическая, духовная, какая угодно.