Нет. Хоть иногда и тянет домой со страшной силой, скучаю очень и по любимой кошке, но… Стоит пообщаться с бывшим мужем в течение часа и я непременно убеждаюсь в том, что всё сделала правильно, и назад хода нет. Пожив с Олегом, пусть даже недолго, я не хочу больше жить с мужем. И не потому, что он делает что-то ужасное, вовсе нет. Он не бил меня и не скандалили мы. Но рядом с ним жить не хочется вообще. Нет никакой надежды ни на малейший лучик света. Всё серо, мрачно и темно. Болото. Почему так, я не знаю.

Раньше у меня как-то получалось прогнать это ощущение безнадежности, может, потому что я была моложе, а сейчас нет никаких сил это преодолевать, да ещё и каждый день, с утра и до вечера.

Вперёд идти страшно. Всё-таки, в сорок три года начинать жизнь сначала тяжело. Но и назад поворачивать не хочу. Уж там-то точно не ожидается ничего хорошего. Я там уже была, всё видела, всё знаю. Значит, только вперёд. Что бы ни было впереди. «Дорогу осилит идущий».

Да и в принципе всё устраивает, кроме финансов. А это в любой ситуации самый больной вопрос. Есть-пить нужно каждый день. Где-то нужно жить. А эта квартирка моя ох и недешёвая. Господи, ну я ведь не прошу немереных миллиардов долларов или евро (хотя не отказалась бы), а просто хотя бы минимальное: жильё, еда, одежда. Неужели я и с этим не справлюсь? Неужели я сама ни на что не способна? Ведь другие одинокие женщины как-то же живут?!

***

10 января 2020 года

Зима 2019—2020 года очень снежная и тёплая. Когда идёт снег – это красиво. Если снег густой и крупный, он приятно щекочет лицо, опушает ресницы, снежинки красиво сверкают на чёлке и воротнике шубы. Если снежинки мелкие, как случилось несколько дней назад, они сверкают и переливаются в свете фонарей или при проблеске редких солнечных лучиков. Кажется, что с неба сыплются мельчайшие серебристые блёстки.

Всё это хорошо и прекрасно. Для всех, кроме дворников. Вот кому сочувствуешь в дни снегопада. И совсем не позавидуешь. Убираешь-убираешь, стараешься-стараешься, а сверху всё сыплют и сыплют работу. И всё надо убрать. И как можно скорее. А по тротуару шляются бесконечные прохожие, и приходится останавливаться, и пережидать, пока каждый пройдёт. И так с утра и до вечера.

Но была у нас и суперснежная зима 1997—1998 года. Снега за ночь наметало ровно по пояс. Подъездная дверь открывалась с превеликим трудом, если только в вашем дворе не работал добросовестный дворник, начинающий свой день в пять часов утра. Снег падал и падал. Без ветра, без метелей. Просто шёл много дней крупными влажными хлопьями. Неумолимо, неостановимо, монотонно. С таким снегопадом не справлялись ни дворники, ни снегоуборочная техника. Снег вывозили из города тоннами. А его не становилось меньше.

К концу зимы все боялись страшного наводнения. Сугробы намело выше человеческого роста почти на метр, по всему городу. Куда-то ведь этот снег должен был деться? Путь только один – в реку. И если быстро наступит тепло, то не миновать большого наводнения.

Эмчеэсовцы круглосуточно пребывали в боевой готовности, без конца выступали по местному телевидению, сообщая телефоны, куда звонить при внезапном паводке. Оставалась надежда только на то, что весна будет холодной и поздней, и огромное количество снега успеет сойти постепенно.

Но всё оказалось не так. Уже в середине марта наступило невиданное тепло. Термометр показывал чуть ли не плюс двадцать градусов (это в марте-то, в Сибири!) уже почти неделю. От страха перед паводком всех просто трясло. Но… Всё свершилось тихо и мирно. Огромные снежные сугробы не ринулись в реку, спеша её переполнить, а за две недели плавно и незаметно, и очень быстро, исчезли с городских улиц, буквально на глазах уходя под землю. Но – очень плавно и постепенно, не переполняя и подземные воды.