– Не переживай, милаш, мне не в первой с таким сталкиваться. Научу тебя всему, что, куда и как надо, – она поиграла бровями, проводя языком по зубам. – Не пожалеешь…

– Э-э-э… это, конечно, очень интересно… – растерянно начал Менестрель, – Н-о-о… я… в целом… Да, я в целом не интересуюсь этой темой. Понимаете, мисс Шелест? Вот… вообще. Совсем.

– То есть? – она вновь выпрямилась и сложила руки на груди. – Ты… Из этих что ли?

Она вопросительно глянула на гоблина. Винсент так же непонимающе уставился на друга, ища поддержки. Осознав, что Пират имела в виду, гоблин снова неприятно рассмеялся и наконец вступил в беседу.

– Нет, Лил, он не голубой. Хотя девственник, тут ты угадала. Но дело-то не в этом. Ща…

Рихтор резво сел, склонившись вперед, и опёрся локтями на колени. Немного прикинув в голове порядок объяснений, он активно начал жестикулировать.

– Он же эльф, у них это по-другому работает. Причём вообще как-то по-своему, потому что эльфы из моего мира такой хернёй не маются. Этим вот остроухим чтобы захотеть «того-этого» нужно капец как много условий. Там и возраст самца определённый нужон, и баба нужна правильная, подходящая… и сезон года конкретный, и стадия лунного цикла, и курс валют свинца к свиньям, – гоблин глянул на эльфа, тот активно кивал. – Он вот именно сейчас… м-м-м. Как это называется? Совершенно не заинтересованный в сексе. И всём, что с ним делом связано. Временно. Как это называется-то? Фригидный, да?

– Асексуальный, – тихо ответил мужчина, сидящий за книгой в массивном дубовом кресле. – Условия не соблюдены. К тому же, влечение не заложено в него местным функционалом.

– Вот как, – Лилиан разочарованно оглядела менестреля с ног до головы, – жаль. А что до тебя, Макс? Ты же человек, не так ли?

Женщина, нарочно стуча каблуками, не спеша подошла к мужчине и так же неприлично нависла над ним. Она нагло выдернула книгу из его рук и склонилась ещё ниже, заглядывая в его серые беспристрастные глаза.

– Ты же можешь мне помочь с этим, да, алхимик?

– Я биохимик, Лилиан, – холодно ответил Макс, со скукой оглядев её выставленные напоказ прелести. – И да, отчасти я всё ещё человек. Я могу решить твою проблему лично.

Пират будто расцвела и, горячо дыша, потянулась к его губам. Макс остановил её, поймав за плечо.

– Я согласен на обмен, – он забрал из её рук свою книгу, вновь опустив глаза на страницы.

– Сколько? Я могу заплатить на несколько месяцев вперед, если потребуется.

– Мне не нужно золото, – отрезал мужчина, – мне нужны подопытные.

– Что? Кто тебе нужен?

– Подопытные. Люди для опытов, – Макс листал книгу и искал глазами потерянную строку. – Человек сорок, может полсотни. Молодые люди твоего возраста. Приведёшь детей – вообще замечательно будет.

Она отшатнулась, сделав несколько шагов назад. Винсент схватился за сердце в неподдельном испуге, а гоблин только вновь усмехнулся, оглядывая ошарашенных сожителей.

– И не мечтай, живодёр. Я в твоих играх с жизнью участвовать не собираюсь, – рявкнула Пират и широким шагом ушла из Гостиной. Когда сырая дверь захлопнулась, в помещении повисла давящая тишина. Первым нарушил её эльф.

– Ты серьёзно… ставишь опыты на детях?

– Нет, – ответил Макс, успевший углубиться в книгу. – Я пошутил.

– Ох, – облегчённо выдохнул Винсент, – ты это всё, чтоб её напугать?

– Да.

– Спасибо тебе, – Винсент встал и глубоко поклонился немцу в кресле. – Я уж было не знал, куда мне от неё деваться. С самого утра донимает меня. Я, пожалуй, пойду отдохну. Доброго вечера, друзья.

Менестрель тихой поступью удалился из Гостиной. Когда лианы и листья сомкнулись, гоблин с лёгкой улыбкой на лице спросил: