Жена Папена, которая сидела справа от меня, казалось, не испытывала в моем присутствии никакой неловкости. Мы ни разу не заговорили об известной всем деятельности фон Бернсторфа^>10 в Соединенных Штатах во времена президентства Вильсона. Она похвалила нашу университетскую систему и рассказала, что ее сын учился в Джорджтаунском университете. Обед прошел очень скучно, хотя при других обстоятельствах я мог бы узнать много интересного от присутствовавших там гостей. Рядом с нами сидели Франсуа-Понсэ, Нейрат, сэр Эрик Фиппс и другие видные члены дипломатического корпуса. Фотографы не уставали щелкать затворами своих аппаратов.

Понедельник, 27 ноября. Сегодня меня посетил мистер Китридж из Фонда Рокфеллера^>11. Он хотел посоветоваться, стоит ли в дальнейшем оказывать финансовую поддержку немецким ученым. Я высказался за продолжение субсидий при условии более тщательного подбора кандидатур, чтобы не дать возможности навсегда зажать рот в Германии всем свободомыслящим людям, которые сейчас живут под ужасным гнетом. Мистер Китридж сообщил мне, что одним из советников Фонда Рокфеллера в Германии является профессор Герман Онкен. Мне известно, что профессор сам находится в весьма затруднительном положении и боится в своих работах объективно освещать исторические события, как это могли бы делать мы у себя в Америке, но, к сожалению, все наши работы по истории Америки написаны необъективно.

Среда, 29 ноября. В половине одиннадцатого утра мы выехали на нашем маленьком автомобиле в Дрезден, где мне предстоит выступить завтра вечером на праздничном обеде в честь Дня благодарения; празднование должно состояться в ресторане знаменитой гостиницы «Бельвю». День выдался пасмурный и холодный; дорога, по которой мы ехали, все время петляла; на всем пути только один город Ютербог представлял хоть какой-то исторический интерес. Здесь мы остановились и съели простой деревенский обед, стоивший по две марки с человека. Местная гостиница – старинная постройка, и обслуживают в ней почти так же, как во времена Мартина Лютера и Иоганна Тетцеля, продававшего здесь в 1507–1517 годах папские индульгенции. Город возник еще в XIV веке, и до сих пор сохранились опоясывающие его старинные стены, трое ворот и знаменитая церковь. Но ни роялистские традиции, ни дух лютеранства – ничто не может помешать нацистским флагам и нацистским мундирам красоваться повсюду, где к этому представляется малейшая возможность.

Четверг, 30 ноября. Сегодня в американской церкви в Дрездене я зачитал послание президента Рузвельта по случаю Дня благодарения. Собралось около пятидесяти человек. Вечером в половине девятого около 150 американцев и немцев собрались в «Бельвю» на званый обед. В своем выступлении, продолжавшемся пятнадцать или двадцать минут, я говорил о президенте Рузвельте и его послании, но моя речь не предназначалась для печати.

После того как я кончил говорить, к нашему столу подошел молодой немец Герберт фон Гютшов, проживший десять лет в Соединенных Штатах, где он установил тесные связи с Джеймсом Б. Дьюком – крупнейшим промышленным пиратом в штате Северная Каролина, а впоследствии организовал в Германии филиалы Американской табачной фирмы. Мы беседовали с ним около получаса. Само собой разумеется, в результате войны он стал главным владельцем табачных предприятий Дьюка в Германии, правление которых находится в Дрездене. Гютшов очень состоятельный человек. Он теперь полностью примирился с гитлеровским строем, несмотря на то что по закону «третьего рейха» о браке ему пришлось выдать субсидии около ста пятидесяти супружеским парам из числа своих сотрудников.