Сен-Мало или Сант-Мало приютил нас на три дня. Это один из дорогих и престижных курортов Франции. Возникновение города происходило в XI–XII в. А до этого, шесть веков назад, здесь было место обитания монахов, одного из которых звали Мало или Малой, а ещё – Масловиус (по латыни) – кельтский святой, один из семи святых основателей Бретани. Латиняне называли Сен-Мало Масловио-полисом или Масловией.
В Средневековье здесь стояла мощная островная крепость в устье реки, остатки которой сохранились до наших времён, в основном стены. В дальнейшем крепость и сам город стали прибежищем всякого рода пиратов и каперов, чьи «пугающие» лики можно видеть до сих пор на сувенирных открытках в курортных киосках и магазинах Сен-Мало. Конечно, художники намеренно шаржировали личности пиратов, придавая им излишнюю кровожадность во взгляде и гипертрофируя отдельные части лица. Видимо, тогда люди не скрывали своих пристрастий, и их намерения просто выпирали наружу, придавая внешним чертам некую естественную плотоядность. В современном разбойнике и негодяе порой трудно распознать злонамеренность его натуры. Частенько за внешней респектабельностью и благообразным выражением лица может скрываться клятвопреступник и злодей. Нарочито фактурные портреты флибустьеров тоже не производили отталкивающего впечатления. Напротив, иногда они казались добрыми симпатягами, которых Бог наградил слишком откровенной и очень выпуклой внешностью.
В Сен-Мало мы заходили в воскресный день по большой воде, т. е. в момент самой верхней отметки прилива… На внешнем рейде и в акватории порта сновало такое количество яхт, что можно было сделать предположение, что каждый житель этого славного городка вышел порезвиться под парусом в здешних водах. Чем ближе к берегу, тем гуще парусная вакханалия. Пришлось сбавлять ход и пробираться по инерции среди выпархивающих из-под форштевня парусников разных мастей и калибров. Их маршруты были распределены по всей Розе Ветров: здесь тебе и крутой бейдевинд, и фордевинд, и бакштаг, и даже галфвинд. Сквозь это парусное безобразие умудрился проскочить по прямой океанский скоростной красавец катер. Прострелив пространство и время белым стремительным корпусом в тонкой вуали морских брызг, он наверняка унёсся туда, где пиратствовали далёкие предки бесшабашных бретонцев и французов, пугая честных моряков и опустошая трюмы купеческих судов от всяческого добра. Трудно поверить, что в то же самое время творил и Великий Леонардо. Хотя, чему тут удивляться? Всегда и во все времена великое уживалось с низменным, честь и гордость с подлостью и трусостью, художественные и научные порывы с тягловой судьбой опущенного в беспросветную нужду плебса.
Некоторые парусники стилизованы под старинные тендеры, другие напоминают каравеллы или галеоны XVI–XVII века. С одним из таких под названием «POPOFF» мы шлюзовались для прохода в совершенно обособленную от моря гавань, где морские приливы и отливы, перепад которых здесь особенно велик, не влияют на уровень воды. Таким образом, многочисленные причалы гавани становятся удобными для стоянки и обслуживания судов.
Рядом с нами оказалось стоящее под погрузкой судно «ANNA SABINA» под немецким флагом. Капитан, пожилой немец, он же хозяин. Молодёжная команда вся из бывшего Союза. Штурман – эстонец из Таллинна, механик из Питера, повар из Бендер – все, как и мы, кинутые на произвол судьбы, готовые пойти под любой флаг и работать на чужого дядю, потому что свой дядя свернул свой флаг в трубочку и поставил его в угол.
Весь вечер мы бродили по уютным и почему-то полупустым кафе и тавернам пиратского города Сен-Мало. Пили в основном пиво, к которому я был тогда неравнодушен. Бары Сен-Мало работали допоздна, но мы не стали злоупотреблять радушием хозяев (всё-таки пиво стоило не 22 копейки, как в доперестроечные времена в Союзе) и поспешили покинуть последний гостеприимный бар ещё до наступления полуночи. Этот бар мне запомнился тем, что я впервые увидел и услышал там караоке, только-только входящее в моду. Под французские песни в исполнении Джо Дассена и вторящего ему хора подвыпивших туристов мы удалились, как флибустьеры, в наступающую ночь, вминая сапогами брусчатку старинных улиц в древнюю землю Бретани. «Salut, c’est encore moi!