Затем были приветствия от председателя Государственной Думы М. В. Родзянко*, от городского управления*, от представителей духовно-учебных заведений*, Московского Земства*, от главного комитета офицеров армии и флота*, и т. д. Особенно трогательно было последнее приветствие, в котором заключалась и мольба к Собору о спасении погибающей родины.

17-го, 18-го и 19-го происходили заседания Собора* в Епархиальном доме и посвящены были выборам т. и. президиума, который по штату составляют председатель и шесть товарищей – два епископа, два клирика и два мирянина. Председателем избран митрополит Тихон большинством 407 против 33. Товарищами председателя, избранными от епископов, оказались: я, получивший 404 избирательных и 33 неизбирательных, преосвященный Харьковский Антоний – 285 избирательных и 150 неизбирательных; от пресвитеров: протопресвитер Н. А. Любимов и протопресвитер Г. Шавельский и от мирян: Ев. Н. Трубецкой и Родзянко. Нас, архиереев, по избрании приветствовал Собор пением «άξιος»[155]*, а пресвитеров и мирян – многолетием. Кандидатура митрополита Тихона поддержана была и всеми епископами, как каноническая: на Соборах большею частью председательствовали епископы градов, где происходили Соборы. На моей кандидатуре как товарища на предвыборных собраниях епископата и совместных клириков и мирян согласились почти все. Объединили их какие-то добродетели мои, коих я в себе не замечаю. Большие прения возбудила кандидатура архиепископа Антония, недавно вновь избранного на Харьковскую кафедру. Дело в том, что в одном из своих писаний по вопросу о составе Собора, который, по его мнению, должен состоять только из одних епископов, он выразился, что лучше быть на Соборе с каторжниками, чем с мирянами. Это ему его «друзья» теперь и припомнили, почему всячески агитировали против избрания его в президиум. В противовес ему старались провести экзарха Платона, который ввиду состоявшегося нашего епископского соглашения относительно товарищей Председателя – меня и архиепископа Антония, должен был отказаться. Таким образом я оказался старшим товарищем Председателя.

Предвыборная агитация и вообще всякая агитация, к сожалению, имеет на Соборе большое место. Большое участие в ней принимает бывший Обер «шалый» Львов. В дикой злобе своей он ведет борьбу вообще против всего епископата, обливая его грязью. Заигрывает с пресвитерами и мирянами. К счастью, агитация его достигает противоположных результатов. Он все домогается попасть в президиум, но без успеха. Епископат пока пребывает в единении и единодушии, что не на руку и смущает «пресвитерианцев»[156]. Так буду именовать впредь т. н. обновленцев, церковных реформаторов, имеющих целью борьбу с епископатом, якобы угнетающим элементом. Исключение в епископате составляет епископ Андрей Уфимский, который держит себя в стороне, молчит и что-то хранит в себе. Дальнейшее покажет, во что все это выльется. Объединится ли с нами, или же разъединится.

В воскресенье, 20-го слушал литургию в Успенском соборе, которую совершали архиепископ Волынский Евлогий и Нестор Камчатский. Я, митрополит Вениамин и архиепископ Гродненский Михаил молились, стоя у свечного ящика. Синодальные певчие поют искусно, но не церковно. Отсюда направились иетттком в храм Спасителя и попали к причастному. Литургию совершал митрополит Киевский Владимир.

Получена потрясающая весть о прорыве немцев под Ригою, которой с часу на час угрожает падение. А если это произойдет, то решена участь Петрограда, а, следовательно, и Новгорода. Великое несчастье!

Вечером, с шести до половины десятого, было совещание епископов в помещении Московского митрополита*. Намечались кандидаты в разные комиссии. Одним из Преосвященных доложено было о той агитации, которую ведет экс-прокурор Львов против епископата, и в частности вел вчера в помещении Семинарии среди членов Собора. Он называет Собор «черносотенным», что он доложил об этом своему другу Керенскому, и Собор может быть распущен. Но эта агитация мало имеет успеха, а сам Львов производит впечатление крайне неуравновешенного человека и, пожалуй, опять попадет в сумасшедший дом*.