На 60-м заседании Собора 5 (18) декабря под председательством митрополита Арсения им «поставлен был вопрос о выборах членов Священного Синода и Церковного Совета»[119].

На 61-м заседании Собора 7 (20) декабря при избрании 10 членов Священного Собора и 10 их заместителей наибольшее число голосов получил митрополит Арсений. По этому поводу он записал в дневнике: «Но меня все-таки занимает вопрос: почему, судя по этому, да и вообще я пользуюсь видимым расположением соборян. Ведь по обязанности председательствующего, я очень многим досаждаю, гильотинируя их многоглаголания и глупости, каковых, разумеется, многие не признают за собою. Да и вообще я, по свойству своего характера, далеко не мягок, что тоже относится к чертам, далеко не привлекательным и не привлекающим симпатии людей, привыкших к лести. Думаю, что это, как в данном случае, так и в других, объясняется тем, что я совершенно не думаю о том, как бы заслужить доброе мнение, а имею в виду исключительно поручаемое мне дело, которое и стараюсь исполнить по велению долга и совести. Свидетельствуюсь об этом пред Богом. И вот мне теперь и говорили соборяне, приветствуя: “Чем больше Вы нас ругаете, тем больше мы любим Вас. Ибо мы знаем, что зря не будете ругать нас, а по делом. Вы раньше всех нас приходите на Собор, позже и уходите. Вы всецело преданы Собору. Вы ни одного заседания – ни утреннего, ни вечернего – не пропустили”. Пиша это, – отнюдь я не горжусь, и не ставлю себе этого в заслугу, так как я не вижу никакой заслуги в исполнении своего долга. Я констатирую только факт, могу сказать, общего расположения ко мне соборян, по крайней мере до сих пор. Как бы то ни было, в Синоде теперь придется сидеть три года. Быть теперь в Синоде, при новом строительстве Церкви и новых условиях существования ее, при весьма возможном отделении Церкви от государства… несомненно – великий подвиг. Кроме того, я опять буду разлучен надолго со своею паствою. Такова моя странническая жизнь»[120].

9 (22) декабря состоялось 65-е заседание Собора, последнее в 1917 г. Закрывая заседание, Патриарх Тихон обратился к собравшимся: «Сегодня исполнилось почти 4 месяца, как мы собрались. За это время мы много сделали, но еще больше работы впереди. Многие Отделы изготовили и еще должны приготовить массу докладов, о чем ныне вам докладывалось на Соборе. Все это ожидает Соборного рассмотрения и утверждения. Уповаю, что Бог не оставит нас Своею помощью и в дальнейшей нашей работе. Позвольте пожелать вам благополучного пути, встретить праздники и Новый год в здоровье, мире и благополучии и с новыми силами явиться на заседания 20 января 1918 г., на которое Высокопреосвященнейший Арсений назначил следующее заседание»[121].

Оценивая работу Собора, С. П. Руднев вспоминал: «Члены Собора, бывшие членами Государственной Думы… не раз говорили, что они поражены работоспособностью такого многочисленного собрания, каким являлся Собор, и что в этом отношении он далеко опередил Государственную Думу. Немало этому, по их словам, способствовал и тот режим, которому подвергались члены Собора в своей жизни и работе, и та постоянная общность членов друг с другом, которая создается и создалась общежитием в семинарии»[122].

10 (23) декабря, в воскресенье, «на вечернем девятичасовом поезде я уехал к себе, – записал митрополит Арсений, – в Новгород, на время перерыва, после четырехмесячного беспрерывного сидения в Москве. С Патриархом простились очень тепло. Он просил приехать раньше срока»