До продолжения дневника Кристины Маша добралась только днем воскресенья, когда Никита уехал играть в актера, а Даша по зуму рассказала нехитрые новости за неделю. У дочери все было под контролем: и учеба, и личная жизнь. Она начала встречаться с парнем. Тоже студент МГУ, на курс старше. Обещала, что когда поймет, что он тот самый, то обязательно познакомит. Маша не переставала удивляться, в кого же дочка такая умная-благоразумная. Она же пока что утаила от нее начало работ над комнатой мечты – пусть это будет сюрпризом. Должно же что-то в распланированной жизни Даши быть спонтанно и весело?
Марии не хотелось смотреть в экраны, которые заполоняли время все больше с каждым годом. Она вспомнила о дневнике, пошла в спальню и залезла на кровать – просто расслабиться, просто побыть с собой и с тем, уже почти ушедшим миром.
22 января
Сложные времена требуют сложных решений.
Я расстаралась сегодня. Приготовила сама ужин. Хоть и суббота, но папа допоздна на рынке. Заперлась на кухне, маму отпустила погулять. Пожарила курочку, сварила картошечку и намяла в пюре, сверху зеленого лучка насыпала и салат из свежих огурчиков порезала. Ну и главное – состряпала тортик из бисквитов, обмазала самолично изготовленным ванильным кремом. Да еще сверх этого изобилия показала за столом зачетку с первой успешно сданной сессией. Чудеса! Когда вы такую Кристину видели?
Родители расплылись от удовольствия. Нахваливали, какая у них замечательная дочка. Папа даже забыл свою присказку: «Что ты потом с образованием актера делать будешь? Три тысячи зарплаты в нашем Театре музыкальной комедии – в самый раз, чтобы сложить зубы на полку за ненадобностью».
Но в результате – пшик! Когда я заикнулась про День студента, папа побагровел, как индюк. Накинулся на меня, что, мол, я себе возомнила! Вот как выйду замуж – там уж как муж решит. Если захочет, чтобы я по притонам да по ночным барам таскалась, то это уже его дело будет. Но сейчас он за меня отвечает, и чтобы я даже не думала больше к нему с такими вопросами подходить впредь!
– Да где я замуж-то выйду, если ты такой упертый осел! – заорала я в ответ и убежала к себе.
Проревелась. Пришла мама. Гладила по голове. Говорила, чтобы я не обижалась на отца.
– Знаешь, в девяностых сколько он всего навидался на своем рынке. Убивали парней, девчонок насиловали. Он за тебя так переживает.
– А то, что он всю жизнь мне портит, не переживает? – вопрошала я сквозь слезы.
– Глупая ты. Только жить начала, а уже за всю жизнь говоришь. Потерпи немного, потом даже и не вспомнишь об этой своей дискотеке.
– Первая студенческая дискотека, мама! Такой точно никогда уже не будет.
Она мне что-то еще говорила. Встала на сторону папы – тоже мне женская солидарность. Я проревелась и уснула.
Проснулась уже почти в двенадцать. И вот пишу эти строчки. В этот раз им меня не остановить. Я вспомнила, как ток шел через меня, когда мы группой вместе обнимались перед танцем. Я должна быть с ними, чтобы эта магия не пропала, а только нарастала. У меня появился план.
Сложные времена требуют сложных решений.
26 января
Когда тебя предают, это так больно! Ручка дрожит в руке, хотя прошло уже полдня. Давно темно. Сижу за письменным столом и смотрю на фонарь, который, сколько себя помню, висит напротив моего окна, но это какой-то другой фонарь. Какая-то другая я. За вчера я узнала об этой жизни, наверное, больше, чем из любой прочитанной книги. А может, из всех прочитанных книг. Да простят меня классики.
Рука дрожит… Смотрю, какие каракули получаются. Но нужно написать сейчас. Терпи, дневник.