После прихода нацистов к власти в январе 1933 г. Зелевский решил очистить свой округ от коммунистов и социал-демократов. По его личному указанию в марте 1933 г. в деревне Вольденберг эсэсовцы арестовали всех коммунистов. Двое из них были казнены, что позже было представлено как акт возмездия за убийство члена СА. Аналогичные акции прошли еще в нескольких населенных пунктах. Летом 1933 г. Бах приказал уничтожить братьев Рудольф, зарезавших в 1931 г. члена гитлерюгенда Герхарда Либша. Зелевский не забыл об этом преступлении. Двумя годами ранее он был вне себя от ярости, когда суд приговорил одного из братьев к символическому тюремному заключению. В 1933 г. настал час расплаты. Оба брата были найдены летучей командой СС, подвергнуты пыткам и расстреляны^>42.

Политика давления, насилия и убийств, проводимая Бахом, произвела впечатление на самого фюрера. В декабре 1942 г., оглядываясь назад, Гитлер в разговоре с генералами В. Кейтелем и А. Йодлем заметил: «Бах-Зелевский – один из самых ловких людей. Даже раньше в партии я поручал ему самые трудные дела. Если где-нибудь еще появлялись признаки коммунистического сопротивления, я посылал его туда, и он их перемалывал»^>43.

Одновременно с быстрым восхождением в иерархии СС успешно складывалась и партийная карьера Баха. Он несколько раз участвовал в выборах в рейхстаг и летом 1932 г. получил мандат депутата. Правда, в ноябре 1932 г. его постигла неудача в избирательной кампании. Но во время мартовских выборов 1933 г. Зелевский снова вошел в германский парламент и оставался депутатом до конца Второй мировой войны^>44.

В феврале 1934 г. рейхсфюрер СС решил усилить позиции «Черного ордена» в Восточной Пруссии. Гиммлер рассчитывал устранить представителей СА и обрести еще больше властных полномочий. Для осуществления своих планов он назначил Баха руководителем оберабшнита (главного округа) СС «Северо-Восток» (Восточная Пруссия и Данциг)^>45. Параллельно с этим премьер-министр Пруссии, Герман Геринг, назначил Зелевского начальником штаба гестапо в Кёнигсберге. Бах впервые оказался втянут в борьбу за власть. Он должен был контролировать деятельность левацки настроенного гауляйтера Эриха Коха^>46.

В дневнике Зелевского есть запись от 27 июня 1941 г., где он говорит, что его переезд в Восточную Пруссию был связан с инструкциями рейхсфюрера СС, приказавшего вести беспощадную борьбу с коррупцией в управленческих структурах региона. Кроме того, Бах обмолвился о том, что Кох, втянутый во все эти темные дела, брал под свою защиту весьма сомнительных субъектов, в том числе гомосексуалистов и педофилов, бросавших тень на руководящий состав партии и вызывавших смех у вермахта. И самое главное – гауляйтер пытался подчинить себе полицейские органы, чем окончательно вызвал раздражение СС^>47.

Вскоре политическая обстановка предоставила Баху возможность разделаться с Кохом. В июне 1934 г., незадолго до «ночи длинных ножей», он встретился с Гиммлером, который в конфиденциальной беседе рассказал о готовящейся чистке СА. Баху было давно указание арестовать и ликвидировать всех руководителей штурмовых отрядов. Учитывая географическое положение Восточной Пруссии, Зелевскому также следовало быть готовым к попыткам Польши аннексировать немецкие территории, чего нельзя было допустить ни при каких условиях^>48.

Однако, возвращаясь из Берлина в Кёнигсберг, Бах случайно встретился в поезде с полковником Эрихом Гёпнером, начальником штаба I Военного округа. В разговоре с ним он пришел к выводу, что восточнопрусские СА не представляют опасности, поскольку у осведомителей гестапо не было сведений о заговорщических собраниях или о подготовке к мятежу. В гауляйтере Кохе они не видели реальной угрозы, так как местное отделение НСДАП, как и все его органы, считалось верными Гитлеру