В сентябре 1941 г. штаб фон дем Баха переехал из Минска в Могилев. Зелевский посчитал, что здесь ему будет намного лучше, чем в оккупированной столице Белоруссии, где карателю пришлось пережить весьма неприятный налет советской авиации^>121. К тому же Могилев был значительно ближе к Смоленску, где расположились штабы группы армий «Центр», охранных войск и оперативной группы «Б».

В Могилеве Зелевский решил навести «идеальный порядок». 29 сентября он создал исправительно-трудовой лагерь, куда отправляли подозреваемых в связях с партизанами^>122. Правда, эти меры показались ему недостаточными. Особенно Баха возмутило то, что в городе скопилось большое количество евреев. С точки зрения высшего фюрера СС и полиции, это было просто недопустимо! Он приказал ликвидировать местное гетто. Для проведения акции в Могилев были стянуты силы 316-го и 322-го полицейских батальонов, к которым присоединились айнзатцкоманда 8, 51-й украинский батальон и полицейская команда «Вальденбург». 2 и 3 октября 1941 г. полицейские подразделения уничтожили 2273 узника гетто, включая пожилых людей и женщин с детьми. 16 дней спустя, 19 октября, экзекуции подверглись еще 3726 евреев^>123.

Фон дем Бах руководил казнями и лично принимал в них участие^>124. За две недели он почти полностью уничтожил еврейскую общину Могилева^>125. Расстрелы, проведенные Зелевским, считает историк М. Кюпперс, послужили своеобразным сигналом к тому, чтобы перейти к ликвидации евреев в других городах. С 8 по 10 октября в Витебске были убиты 8000 человек, с 20 по 21 октября в Борисове – от 7000 до 8000 евреев^>126.

Если посмотреть на дневниковые записи Баха октября 1941 г., то мы обнаружим в них пробелы – с 29 сентября по 5 октября, с 7 по 13 октября, с 19 по 27 октября. Пропуски в журнале как раз приходятся на те дни, когда в белорусских городах, входивших в зону армейского тыла, начались мероприятия по уничтожению евреев. Исключением является 19 октября – день начала второй расстрельной акции в Могилеве. Но Бах оставил в дневнике лишь одно предложение: «Совещание у командующего»^>127.

Конечно, никакого совещания у Шенкендорфа в тот день не проводилось. Зелевский следил за тем, как убивали евреев. Ему важно было качественно выполнить поставленную задачу, так как он ждал инспекции рейхсфюрера СС.

В полдень 23 октября 1941 г. Гиммлер прибыл в Могилев. Вместе с Бахом он посетил трудовой лагерь, который планировалось расширить и превратить в один из объектов массового уничтожения европейских евреев. Уже существовали эскизы для негабаритного крематория с 32 печами, способного сжигать до 2000 трупов в день. Вместо угля печи предлагалось топить дровами, используя лесные районы Белоруссии. Забегая несколько вперед, следует сказать, что в конце 1941 г. первые четыре печи были доставлены в тыловой район. Но от создания лагеря смерти пришлось отказаться, поскольку поражение вермахта под Москвой и приближение советских войск не позволили реализовать эти бесчеловечные планы. Тем не менее подготовка в Могилеве еще одного центра уничтожения весьма показательна. На его фоне становится понятно, почему Бах стремился быстрее истребить местную общину, так как лагерь, где содержались ее представители, должен был принять транспорты с депортированными евреями из Западной Европы и Германии^>128.

Во время визита Гиммлера в могилевский лагерь там были казнены 279 человек. На следующий день рейхсфюрер в сопровождении Баха приехал в Смоленск и встретился с командующим группы армий «Центр» генерал-фельдмаршалом Федором фон Боком. В ходе беседы, на которой присутствовал Зелевский, обсуждались массовые расстрелы евреев в тыловом районе