Поведение короля возмутило фюрера, и он даже приказал вернуть румынские ордена, полученные им ранее. После этого отношения между странами стали несколько натянутыми. Но наши потребности в нефти все же сыграли определенную роль, и в феврале 1939 года королю было заявлено, что возврат орденов связан напрямую с его нетерпимым отношением к железногвардейцам, но, тем не менее, наступившее охлаждение между странами можно исправить поставками нефти для Германии и заключением экономического договора.

Вскоре соглашение было заключено, а англичане и французы были оттеснены румынами в сторону – как не желавшие дать гарантии и оказать помощь Румынии в интересующих ее вопросах.

Когда русские вступили в Бесарабию, Кароль II вновь обратился к Германии за помощью и с просьбой установить более тесное сотрудничество, с учреждением в Румынии наших военных миссий для реорганизации и обучения по германскому образцу деморализованной в результате последних событий румынской армии. Однако и после этого король не изменил свое отрицательное отношение к «Железной гвардии», хотя и знал, что ее деятельность направляется нами, в лице фон Большвинга, Крюгера, Конради и Шиккерта.

В этой связи, весной 1940 года, фюрер опять оказал давление на короля, отказал ему в направлении в Румынию германских военных миссий и передал венграм Северную Трансильванию, дав таким образом железногвардейцам, как последовательным сторонникам расширения жизненного пространства Румынии, новый повод для усиления пропаганды против короля, которого они объявили виновным в потере румынских территорий.

Наш румынский друг, генерал Антонеску, будучи тогда приверженцем «Железной гвардии», явился к королю с требованием назначить его главой правительства Румынии для исправления ситуаци, сложившейся с венграми, и был арестован.

Мы ответили ультиматумом, иначе это назвать нельзя, об освобождении Антонеску из-под стражи, заявив, что в противном случае просьба об учреждении германских военных миссий в Румынии удовлетворена не будет.

В начале сентября 1940 года Антонеску был освобожден и с нашей помощью стал главой румынского государства, а король вынужден был уехать за границу. Все препятствия были устранены, и в октябре 1940 года в Румынию прибыли наши военная, военно-воздушная, военно-морская и военно-экономическая миссии, которые окончательно подчинили румынскую политику, экономику и армию интересам Германии, а также подготовили Румынию к войне против большевиков.

Однако в январе 1941 года железногвардейцы во главе с Хория Сима[26]подняли путч уже против Антонеску. Путч был подавлен силами румынской армии без привлечения немецких войск, хотя мы были к этому готовы.

Не секрет, что «Железная гвардия» по существу являлась организацией, деятельность которой осуществлялась под руководством СС и напрямую – Гиммлера. А Антонеску оценивался фюрером как «свой человек».

Поэтому конфликт между двумя нашими сторонниками был нежелателен, и, сделав ставку на Антонеску, 120 наиболее активных деятелей «Железной гвардии» во главе с Хория Сима были переправлены в Германию.

Разыгранная карта оказалась, таким образом, козырной – мы сохранили удобное для нас правительство Антонеску и, поддержав кадры «Железной гвардии», дали знать генералу, что, в случае, если он попытается выходить за рамки политики Германии и не станет защищать ее интересы, мы всегда сможем поставить на его место у власти железногвардейцев.

Кстати, экономическое соглашение между Германией и Румынией представляло собой фактически подчинение румынской экономики задачам нашего четырехлетнего плана. По этому договору Румыния должна была поставлять нам ежегодно 4 млн. тонн нефтепродуктов, а также большое количество хлеба, фуража и сырьевых припасов.