Долгожданная мечта Дроздовского получить полк наконец осуществилась, 6 апреля он был назначен командиром 60-го Замосцкого полка, но в революционных условиях это командование не принесло радости, не дало поля для широкой творческой работы и было для Дроздовского непосильным крестом{14}.

Несмотря на общий развал армии, боевые действия продолжались. 20 ноября Дроздовский по давнишнему представлению получил Георгиевский крест 4-й степени, а представление к Георгию 3-й степени осталось безрезультатным (представление штаба Румфронта за № 125411){15}.

24 ноября он был назначен командиром 14-й пехотной дивизии, но ввиду полной невозможности командовать дивизией при все усложнявшейся обстановке, 11 декабря Дроздовский сложил с себя это звание и уехал в Яссы, где было задумано формирование Добровольческого корпуса.

С захватом власти большевиками и фактическим прекращением войны наступил полный развал русской армии. Один лишь Румынский фронт, находившийся в иных условиях, благодаря присутствию румынских войск, границы, отделяющей его от хаоса в России, и т. д. кое-как сохранял внешний порядок{16}.

Еще в декабре 1917 года установилась связь между генералами Алексеевым{17} (Дон) и Щербачевым{18} (Яссы). Тогда же в Румфронте зародилась мысль об организации особого корпуса русских добровольцев для посылки его на Дон в помощь генералам Алексееву и Корнилову{19}. Эта идея встретила сочувствие и поддержку со стороны союзников; французы дали на организацию предполагаемого похода несколько миллионов франков.

Главнокомандующий Румынским фронтом генерал Щербачев поручил организацию добровольческого корпуса генералу Кельчевскому{20}. Было выпущено воззвание к офицерам и солдатам Румынского фронта (см. приложение 1), с поступающих добровольцев требовалась подписка (см. приложение 3){21}.

Одним из самых деятельных и талантливых организаторов по подготовке предполагавшегося похода был полковник М.Г. Дроздовский, к тому времени сложивший с себя обязанности начальника 14-й пехотной дивизии. В начале января он был командирован в Одессу, где организовал Бюро для записи добровольцев.

Тем временем осложнения росли; к середине февраля положение на юге России, через который лежал путь следования предполагаемого корпуса, находился в состоянии полной анархии. «Бескровная» русская революция начала выражаться в исступленной безудержной войне всех против всех. Море крови, пытки, насилия и грабежи на фоне страха, угнетенности и пассивности масс – вот картина царившего там хаоса.

Связь с Доном была порвана.

Видя кругом распад, не веря в возможность какой бы то ни было борьбы с большевиками, генерал Щербачев, его штаб, а за ним и испуганное офицерство отказались от своей первоначальной идеи. Проще было сидеть в Румынии и в безопасности выжидать дальнейшего хода событий. Приказом штаба Румфронта задуманный ранее поход был отменен, и добровольцы, давшие ранее подписки в Добровольческий корпус, освобождались от взятых на себя обязательств{22}.

Гибнувшую идею решил спасти полковник Дроздовский. На фоне растерявшейся среды людей, долг которых был руководить и поддерживать в такие критические минуты, когда их опыт и авторитет могли бы поднять дух и объединить всех для борьбы с большевизмом, – встает скромная фигура полковника Дроздовского, объявившего прямо, что так скоро от начатого дела он не отречется. «Я иду – кто со мной». Это решение вызвало резкое осуждение окружавших его: мысль о походе называли безумием, авантюрой, – она вызывала насмешки и возмущение. Из всего Румынского фронта на смелый призыв Дроздовского отозвалось и поступило в организуемую им 1-ю бригаду Русских Добровольцев всего 800 человек, не побоявшихся всех опасностей, которые стояли на намеченном пути, доверяя вполне водительству Дроздовского.