– Да уж, крутой детектив. Я просто подумал… ерунда, конечно.

– Договаривай, если уж начал, – усмехнулась я.

– Ну… тебе не обидно это читать?

– Господи, Звягинцев, да это было сто лет назад!

– Разумеется… просто люди в наших краях десятки лет мусолили эти истории. А теперь, когда вышли книги, все опять только об этом и говорят. Кто знает, что может прийти им в голову…

– О чем ты? – не поняла я.

Я ждала ответа, он молчал, глядя на меня то ли с жалостью, то ли с печалью.

– Ты что же, думаешь, кто-то решит… Не могу поверить, что ты всерьез…

– Когда люди напуганы… в общем, теперь ты понимаешь, почему я совсем не рад твоему приезду. Мне было бы куда спокойнее…

– Спасибо, что все рассказал, – перебила я. – Дверь обещаю запирать. Я правильно поняла: ты ведешь собственное расследование?

– Да какое расследование, – невесело рассмеялся Сергей. – Сыщик из меня никудышный. Так… пытаюсь разобраться в меру сил…

– Не возражаешь, если я тебе помогу? Вдруг со мной местные будут откровеннее? Ты – полицейский, я – просто соседка, которая к тому же долго отсутствовала, так что ее любопытство вполне извинительно.

– Ты для них чужая, Анна, – с грустью сказал он. – Сделай милость, никуда не лезь, мне и так беспокойства хватает. Ладно, я поехал. Звони, если что.

Сергей направился к двери, уже взявшись за ручку, повернулся, кивнул и, наконец, покинул дом.

А я стала убирать со стола. Вот так разговор получился с другом детства! Странные дела здесь творятся! Допустим, смерть Стаса произошла по естественным причинам, а первая девушка утонула случайно. Но два убийства вовсе не фантазии Звягинцева, а для нашей глухомани пары убийств многовато.

Закончив с посудой, я села у окна, вдруг почувствовав усталость, такую, что, казалось, не хватит сил пошевелиться, и попыталась вспомнить вчерашний вечер, с той самой минуты, как сошла с электрички. Девушка, идущая впереди, достает мобильный, звонит матери… О чем я подумала в тот момент? Как все изменилось? Да. Я подумала, что раньше с поезда сходило множество людей, и такая же толпа ждала на перроне. Своих встречали, как правило, на велосипедах или мотоциклах, чтобы не тащить на себе сумки. Шум, гам, постепенно все разъезжаются. А сейчас никого: только я и девушка. Сожаление, вот что я почувствовала. Оттого, что все в этом мире стремительно меняется. И тоску по детству. А потом пришло… беспокойство? Странное ощущение, как будто кто-то следил за мной, чужой взгляд, пристальный и неприятный. Неужели рядом действительно находился убийца, планы которого я своим появлением могла нарушить? Или это лишь мои фантазии, появившиеся только сейчас, после разговора с Сергеем?

Вряд ли я смогу ответить на этот вопрос. Звягинцев сказал, что гибель Лены Кирюхиной, как и смерть Стаса, поначалу не вызвали у него подозрений. Они появились позднее. И тогда на недавние события он взглянул иначе. Как бы то ни было, в одном Звягинцев прав: на чужака здесь непременно обратили бы внимание. Допустим, убийца прибыл сюда на машине, но заезжать в село не стал, машину где-то спрятал и к станции пошел пешком. Укрывшись за деревьями рядом с перроном, следил за жертвами, а нападал, когда они удалялись от станции на значительное расстояние. В этом случае он вполне мог остаться незамеченным. Хотя риск все-таки есть. Звягинцев опасается, что подозревать начнут Константина Егоровича. Смех, да и только. Хотя следователи обязаны подозревать всех. А Егорычу даже прятаться не надо, наблюдай в окно за приезжими, перрон как на ладони…

Так почувствовала я чей-то взгляд или нет? А главное, что такого мог узнать Стас? Старик, живущий на хуторе и не особо стремящийся к общению.