– Он стал старейшиной? – тихо, с сердитой обидой в глазах спросил Вабану. – И как отреагировали люди в племени на убийство колдуна? Ты рассказал им о позорном для нашего народа событии, свидетелем которого тебе пришлось стать?

– После того, как я убедился в том, что отцу больше ничто не поможет, побежал в деревню. Рассказал им о произошедшем… Но, когда они вернулись вместе со мной к колодцу… – Гиниу замолчал, схватившись обеими руками за голову. – Его… моего отца… колдуна Вичаша там не было! – с растерянностью в глазах воскликнул он.

– Как?! Ты хочешь сказать… Он… дед исчез?! – совершенно не ожидав такого поворота событий, изумился Вабану. – Отец!.. Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?!

Оставив вопрос сына без ответа, сгорбившись под гнетом болезненных воспоминаний, Гиниу сел на пол и вернулся к своему занятию. Взяв копье и нож в дрожащие руки, он продолжил доводить до совершенства тонкие узоры, вырезанные на рукоятке до этого.

– Отец?! – снова вопросительно обратился к нему Вабану.

Гиниу отрицательно покачал головой.

– Я не знаю, как это могло случиться. Отец просто исчез. Кровь, которой был окрашен песок, смылась водой. Никаких признаков, или же подтверждения моим словам… – проговорил он, стараясь унять дрожь в руках и продолжать работу над узорами. – С того самого дня колдуна Вичаша больше никто не видел. Прошло несколько месяцев, и люди просто начали считать, что он покинул родное племя, решив податься к другим индейцам, – качнув головой, иронично усмехнулся Гиниу. – Эти слухи разводил Вихо, который к тому времени уже стал старейшиной и главным мудрецом. Он не только предал и убил твоего деда, но еще и опорочил его имя и честь, успев избавиться от трупа за то время, пока я побежал в деревню за помощью. Вихо… это чудовище в человеческом обличье, но с душой супаи!

– И где он сейчас?.. Я помню, как кто-то рассказывал мне про него… Да и Ниол постоянно хвастался тем, что его дед был старейшиной в племени, – начал вспоминать Вабану.

– Он невероятно могущественный. Его сын Виквэя раз в месяц едет в город… продает кактусы… – иронично усмехнулся Гиниу. – Но я-то знаю, что он там у себя в саду выращивает!..

– И что?.. – спросил Вабану.

– Пейот! Он прячет его каким-то образом… так, что на первый взгляд – это другой вид кактуса… – ответил Гиниу. – Но, Вабану, никому об этом не рассказывай! Это наш единственный козырь, который мы можем использовать в борьбе с Вихо! – строго предупредил он сына. – Он организовал все это… Думаю, мерзавец имеет отношение к мафии, которая занимается куплей пейота. Допускает к себе лишь немногих… Так я слышал от своего знакомого, который проживает в городе. Заперся в принадлежащей ему роскошной усадьбе и не высовывается оттуда, – поведал сыну Гиниу.

– Он скрывается от закона!.. – задумавшись, решил Вабану.

– Конечно же! И это нам на руку, Вабану! Наконец-то Вихо попался! Благодаря всему тому богатству, обладателем которого он является, мерзавец стал одним из самых влиятельных индейцев за всю историю существования нашего народа. Причина этому – непомерная удача, которой наделила его священная вода! И поэтому мы должны действовать с особой осторожностью, – предупредил сына Гиниу.

– Ненавижу его! – покачав головой, со злостью выговорил Вабану.

– Если бы ты знал, как сильна моя ненависть! Благодаря ему, мне пришлось познать смысл несправедливости еще в детстве! – тихо произнес Гиниу.

– А как тебе удалось остаться в племени?! – решился задать вопрос Вабану.

– В течение долгих лет, пока мерзавец жил в поселке и правил общиной, он ни разу не заговорил со мной, – скосила лицо Гиниу горестная улыбка. – Годы шли, я рос, и уже не боялся демонстрировать свое отношение к нему. Вихо, конечно же, знал о том, что я был свидетелем содеянного с его стороны преступления, но в то же время был уверен в том, что мне не удалось бы привести хоть какие-то доказательства того, что он убил колдуна Вичаша в ту ночь. Вихо поглядывал на меня с таким унизительным презрением во взгляде, что оно придавливало меня к земле, не давая ни единой возможности хотя бы раз вздохнуть полной грудью… облегченно, без той удушающей боли… Я старался не смотреть людям в глаза, ибо знал с чем мне придется столкнуться тогда… Ведь в течение долгих лет моего отца, твоего деда, считали и до сих пор считают предателем!