Вот и началось. Фантазия писателя начала бурлить. Я мысленно начал писать на листах бумаги, когда мы пришли в отдельный блок, называемый отделением.

Нас встретила интересная женщина, врач по призванию и по манерам общения, возрастом чуть более пятидесяти лет, естественно, в очках и спокойным, проникновенным голосом.

– Здравствуйте, Роман. Меня зовут Тамара Наумовна. Я заведующая одиннадцатым отделением и на время вашего пребывания здесь буду вашим лечащим врачом. Завтра, после утреннего обхода, мы с вами встретимся и подробно поговорим о том, что привело вас в лечебницу. Мы стараемся создать для наших пациентов необходимые условия для жизни в условиях ограничения свободного перемещения и ждём от них взаимопонимания. Надеюсь, что вы также будете выполнять необходимые предписания и указания назначенных вам процедур.

– Подскажите, как долго продлится моё пребывание здесь?

– Мы с вами завтра обо всём поговорим. Не волнуйтесь, людей способных жить там, за забором, нормальной жизнью в обществе, мы не задерживаем.

Она улыбнулась, и добавила:

– Очень много людей попадают сюда не по своей воле. В вашем случае мы вместе с вами будем разбираться и обязательно поставим диагноз. А врачебный диагноз есть у всех людей. Самый лучший – душевно здоров. А сейчас вас проводят в палату, где вы сможете отдохнуть и набраться сил. Они вам здесь очень пригодятся.

Открылась очередная дверь, и мы зашли в одиннадцатое отделение.

Длинный коридор, пол, покрытый новым линолеумом, и первое, что бросилось в глаза – это отсутствие каких-либо дверей в палаты. Я шёл по коридору и ловил взгляды здешних обитателей. Со всех сторон на меня смотрели люди в больничных пижамах и стоптанных тапках. На тапках были номера, и только отвернувшись от меня, я увидел, что на спинах у многих тоже были разные буквы и цифры. Пахло хлоркой, лекарствами и столовой одновременно. Психи смотрели удивительно. Группа из трёх человек, словно репетировала к моему появлению один и тот же, абсолютно ничего не выражающий, взгляд. Никакого удивления, или интереса, или другой мало-мальски значимой человеческой эмоции. Будто один взгляд «одели» на троих.

Посередине коридора стояла огромная стойка, как на входе в гостиницу. Разве только за ней сидела не приветливая молодая девушка, а «врачиха-монстр» из научно-популярного фильма о возможностях психиатрической помощи в ограниченных условиях. Она посмотрела на меня оценивающим взглядом и кивнула санитару:

– Этого в пятую. К ослабленным.

Позже я узнал, что в пятую палату попадают все вновь прибывшие в одиннадцатое отделение. Несколько дней здесь пациент проводит на карантине. Положение у обитателей пятой палаты всегда ограниченное. Во-первых, на входе в палату, за перегороженным столом, круглосуточно сидел санитар, который постоянно следил за действиями пациентов. Как потом оказалось, в палате также содержались лица, нарушающие внутренний распорядок. И те, за кем действительно необходимо постоянное наблюдение. Нельзя выходить в общий коридор, гулять по отделению и посещать другие палаты. Из пятой в обычную палату можно было попасть только при условии хорошего поведения.

А пациенты в пятой палате были знатные.

Первым, кто сразу же ко мне подошёл, как только я сел на свободную кровать, был Антон. Санитар называл всех по имени и постоянно одёргивал именно его. И когда он подошёл ко мне, то я уже знал, что его зовут Антон.

– Здравствуй, Антон, – я первым сделал ход.

Удивлению не было предела. Глаза округлились, и выражение лица стало невероятно удивительным, как у ребёнка.

– Откуда ты меня знаешь? Мы разве знакомы?