Значит, не выпустит, потому что обещал донести смельчака? Ладно, я умею выжидать. Но дальше ничто и никто не удержит меня в ЭСА!

– Слышал, ты из-за денег дерганая, – вдруг выдал Ярый, и я будто в лицо Медузе Горгоне посмотрела, а не своей бедности – окаменела вся. – Не переживай, я же сказал: дорогостоящее обучение оплачу. Перспективы перед тобой откроются – закачаешься.

А меня будто в помои окунули и изрядно там прополоскали.

Надо поблагодарить этого нахала за твердость моих ног и позвоночника, ведь, когда мои кроссовки коснулись асфальта перед крыльцом академии, я даже не качнулась. Стояла словно статуя, а студенты ЭСА в сизой форме облепили меня, будто голуби, которым высыпали зерно. Мой подбородок автоматически поднялся вверх – бедная гордота, которую больно щипали взгляды.

– Это она? – шепот заскользил по толпе. – Воровка?

Так меня еще никто не называл! Я повернулась, чтобы найти глазами обладателя змеиного языка и запомнить врага в лицо, но лица будто зеркалили выражения друг друга – невозможно понять!

– Прошу любить и жаловать новую студентку ЭСА – Кристину Соболеву! – Ярый встал за моей спиной. – Она проявила смекалку, силу и смелость и заполучила наш кубок!

Оратор из него был неплохой, а вот публика… Меня будто препарировали, словно лягушку на лабораторном столе, – на лицах окружающих смесь интереса и отвращения.

– У нас факультета мишеней и жертв нет. Куда она пойдет, Яр? – Вперед шагнула знакомая “со вчера” брюнетка с конским хвостом, обвела всех студентов взглядом, ища поддержки, и спросила: – Кому повезет с ней нянчиться?

Вдруг толпа расступилась и вперед вышел блондин. На меня он даже не взглянул – вся его злость была направлена на Ярослава.

– К себе забирай свою подстилку. Я не позволю тебе понизить рейтинг никакого другого курса.

Да что же за унижения одни? Воровка, подстилка. Кто еще?

– Так. – Я выставила руку вперед и посмотрела блондину прямо в глаза. – Где кабинет ректора? Я собираюсь быстро все прояснить и вернуться в свой универ. Проводишь?

Блондин удивленно моргнул, а потом быстро посмотрел на Ярого. Тут же косая улыбка исказила его лицо, словно трещина в ледяной маске.

– Ну, пошли!

Враг моего врага – мой друг. Как лицо, максимально заинтересованное в моем незачислении и обладающее силой противодействовать Ярому, он идеален. Я думала, что придется подключить брюнетку и использовать ее ревность как двигатель, но блондин подошел на эту роль куда как больше.

И только я собралась уйти, как почувствовала снова это бесячее прикосновение – давление подбородком на мою голову. Спину обожгло тепло чужого тела.

Как девушка, я смотрела ролики по самообороне, потому что частенько возвращалась с курсов в темноте, когда жила с мамой. Поэтому идея ударить локтями в бока родилась мгновенно и реализовалась молниеносно.

И только когда я отскочила вперед, запоздало поняла, что зря я унизила Ярого публично перед студентами ЭСА.

Пришлось прятаться за блондина, который скучающе отходил в сторону, постоянно открывая меня Ярому. Я смотрела на брюнета и больше всего боялась того, что его лицо не отражало практически ничего: он идеально себя контролировал. И это было особенно страшно!

Девушка с конским хвостом неожиданно прилипла к руке Ярого.

– Яр, да брось ее. Посмотри только: ненадежная, кусает руку хозяина.

У-у-у, как же меня выбесило последнее! Настолько, что я, не дожидаясь, протаранила толпу, взбежала по крыльцу и вошла в главный корпус ЭСА.

Турникет, словно Великая Китайская стена, слегка охладил мой пыл. Почему я не видела его вчера? Ах, точно, мы же зашли в академию со стороны зала.