Молодая, интеллигентного вида мама, вывела во двор поиграть своего шестилетнего сынулю, но материнское чувство тревоги, всё ещё не позволяло ей оставить маленького Мишу одного во дворе, и вернуться домой к своим делам и заботам. И она стоя возле сына, окинув взглядом весь двор, как бы желая пристроить ребёнка в надёжные руки. Отошедший от матери метров на шесть черноволосый Мишенька, мялся в нерешительности, такой славный воспитанный и опрятный мальчик, в совсем коротеньких шортиках с гольфами и светлой рубашечке.
Мальчишки играющие возле песочницы, первые заметили её любимое чадо и за ними подтянулись остальные, что бы поглазеть на это чудо в гольфах. Глазам нашей любящей мамочки представилась следующая картина. Возле деревянного домика, её мальчика разглядывали какие-то странные дети. Один самый высокий, с грязным гипсом на руке, – это был Аво, второй пониже, имеющий оба глаза синие, причём синие я имел ввиду не цвет глаз, а здоровые синяки под обоими глазами. Так этот второй был Валерка, заработавший один синяк от Аво, другой от Геши, известного нам как Кент. Трое остальных походили на мельников, только ещё хуже, – это были Леха, Седой в прошлом Шкет и маленький Славик. Их игра в песочнице заключалась в том, что они залезали по очереди под ящик, принесённый от магазина, а их старшие товарищи, Аво и Валерка хоронили их, то есть засыпали полностью ящик сверху песком. Так-как ящик был со щелями, на пацанов постоянно сверху сыпался песок. А когда могила была готова полностью, внутрь её не поступал воздух и погребённые под слоем песка пацаны, потели, сдерживая своё желание выбраться наружу. А теперь представим их вид, который имела честь лицезреть наша интеллигентно-ранимая еврейская мама. Вспотевшие лица засыпаны песком, а у Маленького Славика ещё и припорошённая сопля, случайно вышедшая из носа, у Седого в дополнение голова забинтована и потеки пота на лице такие, как будто он только что рыдал безутешно. Из-за дома подошли ещё два славных мальчика, один поздоровей и повыше с поджогой за поясом, это был Юрок – Крестьянин, второй с полудохлой крысой на верёвке и фингалом под глазом, звался Гешей и был автором одного из Валеркиных синяков, его же личный бланш говорил о том что Валерик тоже владел умением росписи по лицу.
– Ну и рожи. – Внутренне содрогнувшись подумала наша мамочка и в ужасе встрепенувшись:
– Ой, ой, ой Мишенька! – Защебетала подбежавшая мамочка к сынуле: – Ты с этими ребятами не водись, иди играй лучше с девочками. – И она подтолкнула Мишу в сторону клумбы, где сидели на расстеленном покрывале девчонки и мирно играли в куклы.
– У бабник!
– Услышала она слова пацанов, не понимающих сказанного, но брошенные в спину её мальчику.
Через пять минут во дворе остались только малыши строящие куличи в песочнице и девчонки с милым мальчиком Мишей, остальные ушли решать судьбу крысы, при помощи поджоги. Но это подлое животное убежало укусив за палец своего потенциального палача Гешу. Однако поджога была заряжена стальным шариком из подшипника, и мощь оружия проверили на водосточной трубе, что спускалась с крыши за домом со стороны гаражей.
– Да, классная дырка, только не насквозь. – Приставляя глаз в плотную к простреленному в трубе отверстию, заметил Славян, пришедший на шум первого выстрела.
– Надо по мощнее что-то придумать. – Мечтательно согласился Крестьянин.
Крестьянин был по тому Крестьянин, что каждое лето ездил с бабулей на её родину Псковщину, в деревню. Был он в деревне и весь июнь и этого лета. Как-то послали его съездить на лошадке запряжённой в телегу, в сельский магазин, и он взял с собой соседскую девчонку, чтобы веселей было ехать. Крестьянин перешёл в этом году в третий класс, ну а девчоночка была чуть по моложе. И вот когда они уже ехали обратно, мирно сидя и беседуя на телеге, Крестьянину вдруг захотелось само выразиться перед своей симпатичной соседкой. И не найдя лучшего способа, как разогнать лошадь до рекордной для неё скорости, он стал погонять животное. Лошадь и сама не знала до этого, что она может так быстро скакать. А теперь представим состояние «шоссе» в деревне, это яма на колдобине, дорога без какого-то либо покрытия, и естественно наши юные друзья скакали на телеге, аж как на батуте, только приземляться было гораздо больней. Их подбрасывало вверх, вправо, влево, а также присутствовали и диагоналевые подскоки. Отбив об телегу заднюю часть своего тела, и боясь вылететь с повозки в любую минуту, наша юная селянка просто не оценила своего залихватского кавалера, а только орала как резанная: