А если быть точным, во мне. Теперь я и есть Артефакт, но говорить об этом Рокси совсем не обязательно. Вполне может быть, что она и сама об этом знает.

Оставшись один, я бережно разложил останки сэра Железяки на рабочем столе и приступил к анализу повреждений.

Беглого осмотра оказалосьдостаточно, чтобы понять: практически все детали придётся менять.Но главное, что не пострадала резервная память, а  значит, дроид будет помнить всё, что происходило с нами за последние годы, и мне не придётся учить его заново.

– Ничего, мой старинный бронированный товарищ, починим тебя, и будешь как новенький. Собственно, ты и так будешьновенький, потому как все детали корпуса придётся менять, – пробормотал я, рассматривая обломки.

Останется только ядро памяти, и то резервное, которое я без особой радости решил использовать как основное. В ближайшее время вряд ли удастся раздобыть другие детали, поэтому буду довольствоваться тем, что есть.

Ближайшее будущее дроида выглядело туманным. Ему грозила судьба стать стационарным, без возможности передвигаться. Эдакая турель с мощнейшим процессором, модулем искусственного интеллекта и продвинутыми боевыми алгоритмами, которую придётся использовать как пулемёт на ножках. Все равно что забивать гвозди микроскопом.

А что делать? Ходовую надополностью менять. Вот только где взять детали? Или сделать его летающим? Если немного порыться в обломках корабля Квадра, можно кое-что раздобыть. Нет, с приборной панели я точно ничего не вынесу, там всё уничтожено, а вот из корабельного двигателя вполне можно что-нибудь изъять. Лишь бы это всё не рвануло при разборке. Хотя мне-то что переживать? Подумаешь, рванёт и оторвёт руки? Вырастут заново!

Я сам себе ухмыльнулся, понимая, насколько иронично стал относиться к подобным рискам.

С этими мыслями я надел скафандр и направился обратно к кораблю. Туман немного рассеялся. Местная живность была явно напугана рёвом корабельных двигателей и ярким светом, поэтому разбежалась кто куда. Пожалуй, впервые за многие дни нашего пребывания на этой планете я чувствовал себя в безопасности.

Осмотр корабля показал, что силовое ядро перегорело. Часть секторов оплавилась, но остальные годились к использованию. Всего-то прочистить контакты, обеспечить охлаждение и изоляцию. Конечно, энергии для взлёта корабля оно не даст, но для веса и размеров дроида хватит с головой.

Порывшись в инструментах, которые нашлись на угнанном корвете, я отыскал практически всё, что требовалосьдля запуска «мозгов» дроида. Конечно, мой привычный арсенал инструментов был куда больше, но  на таких кораблях обслуживание проводят специально обученные техники на стояночных местах. Поэтому половина вещей, которыми я обычно пользовался, никогда не попадает в руки пилотов.

Через пару часов мне получилось запустить электронные «мозги» сэра Железяки и научить его летать по кабине пилота. За время испытаний дроид ни разу не врезался, что далонадежду на успех моей затеи. И зачем я только раньше возился с шагоходами и гусеницами?

Хотя, кажется, знаю. Просто рядом не было идиота, который добровольно отдал бы дорогущие запчасти со своего космического корабля, чтобы подарить дроиду возможность летать. Квадр точно не обрадуется, если узнает, на что я пустил запчасти с его «Посейдона», но мы не будем торопиться открывать ему глаза. Пропал корабль – и делу конец! А как доберёмся до цивилизации и обзаведёмся деньгами, я возмещу старому капитану все расходы.

– Отличная работа, дружище! – похвалил я дроида, когда он выполнил команду «Ко мне».

Радость от встречи со старым другом отодвинула переживания о случившемся здесь несколько дней назад, но урчащий желудок всё-таки напомнил, что в этом мире есть и другие дела, которые нужно решить. Сколько я проторчал за работой? Часов шесть? Самое время отправиться на кухню и подкрепиться. Если после Рокси ещё что-нибудь осталось.