– Наверное ты была права и мне стоило прирезать Ласира там у озера. Не нужно было приводить его сюда.

– Это бы ничего не изменило любимый. Они знают о нас. Знали все это время. Я обвиняла тебя, зная, что ты не виноват. Не имеет смысла то, убил бы ты его или нет. Они все равно придут за нами. Нужно покончить с этим здесь и сейчас. А затем мы уйдем. Туда, где нас никто никогда не найдет. Знаешь, я бы хотела побывать в Лиа'Доре.

– Я тоже. И мы обязательно там побываем.

Я улыбнулся жене и коснулся ее щеки. Та с печальным смехом отмахнулась от моей руки.

– Ну ладно, хватит этих нежностей. Мы с тобой как-никак хладнокровные убийцы, так давай вести себя подобающе, пока не покончим с делом. Нашим последним делом.

Я согласно кивнул и вновь заглянул в свой мешок. Медальон ордена Саерре в виде скрещенных кинжалов я надевать не стал. Он напрямую указывал на нашу принадлежность ордену, а мне не хотелось, чтобы ожидаемые нами непрошенные гости, идущие по следу Ласира, опознали в нас бывших членов Саерре. Конечно, если они уже не знали об этом. В мешке так же было несколько вещей, связывавших меня с прошлой жизнью, но вряд ли хоть одна из них могла понадобиться мне сейчас. Забросив мешок обратно в тайник, я посмотрел на Шейлу. Та, вздохнув, утвердительно кивнула, бросая свой мешок следом за моим. После этого мы вместе вернули на место доски и кровать. Ласир к этому времени впал в бессознательное состояние, а резаная рана на его правом боку выглядела удручающе. Шейла обрабатывала ее мазями из целебных трав, приготовленными ее собственноручно и постоянно, меняла повязки, но это не помогало. У убийцы начался жар, и он все время бредил, бормоча горячечный вздор. Минула ночь, а за ней прошел день и еще одна ночь. Латиру лучше не становилась. Его рана воспалилась и источала неприятный запах. Началось заражение.

– Он не жилец, Ардос, – сказала мне Шейла, в очередной раз меняя пропитавшуюся мазью, кровью и гноем повязку. У меня уже практически кончились чистые ткани.

Глаза ее были красны от ночей, проведенных практически без сна. Ей нужно было отдохнуть, впрочем, и мне тоже. Мы дежурили поочередно, но при этом не один из нас, когда наступала его очередь отдыхать, не мог сомкнуть глаз. А если сон и приходил, то был тревожным и чутким, так что мы вскакивали от каждого шороха.

– Ему осталось недолго Ардос, – вновь повторила Шейла, таким тоном будто бы я сам не догадывался об этом. – Он умирает. Было бы милосерднее положить конец его мучениям.

– Милосердие, – усмехнулся я. – И давно ли мы с тобой следуем ему?

– Как только отказались от своей прошлой жизни. Впрочем, как я убедилась за эти дни, нельзя покончить с прошлым полностью. Оно нагнало нас снова и теперь нам нужно сделать все для того, чтобы оно не поглотило нас вновь.

– Все что нам нужно сейчас это вернуть Ласира с того света и вытянуть из него все сведения о том, что известно ему о нас и выживших членах ордена. А также о наших возможных врагах.

– Я бы тоже хотела знать это, но он не жилец. Возможно, мы узнаем об этом у тех, что идут по его следу. Если, конечно, проявим определенную осторожность. А еще ты обещал, что он освободит нас от клятвы. Хотя мне мало верится в то, что он имеет такую власть, даже несмотря на то, что он сын последнего магистра нашего ордена. Давай покончим с ним милый и закопаем за домом. А потом уйдем. Заберем детей и сбежим туда, где нас никто не найдет.

– Тс-с-с, слышишь?

Я приложил палец к губам жены, призывая ту замолчать, и прислушался. Шейла окинула меня вопросительным взглядом, но затем выражение ее лица сменилось настороженностью, а в следующий момент мы оба бросились к выходу. По тропе ведущей к дому приближалась группа всадников. Я направился к воротам, а Шейла осталась стоять в дверях. Их было шестеро. Вновь прибывшие остановились в ярде от ворот. Всадник, возглавлявший отряд, спешился. Он не скрывал своего лица. Узкий прямой нос, тонкие изогнутые брови и холодные темно-голубые глаза. Череп мужчины был гладко выбрит, а на тонких губах играла едва заметная ухмылка. Внешность его показалась мне знакомой. Я не мог вспомнить, где мог видеть мужчину, но в том, что мы уже когда-то встречались, сомневаться не приходилось.