– Послушай своего друга, убийца, – дочь сетора криво ухмыльнулась, предвкушая мою сдачу. Но я не спешил с этим, лихорадочно перебирая в голове все возможные варианты. Но как бы я ни старался выхода из этой ситуации я не видел.

– Убей сетора и выполни контракт, – внезапно прозвучал безликий голос в моей голове. – Сохрани свою честь.

Голос словно бы звучал извне, но я был уверен в том, что это именно мои мысли.

– Но тогда мы умрем, – мысленно возразил я себе. – Тавиш вытащил меня из дерьма и теперь я вот так отплачу ему?

– Вы ничто, орден есть все, – произнес голос. – Контракт должен быть выполнен во чтобы то ни стало. Они все равно убьют его, а так вы умрете как достойные члены ордена, сохранив ваше лицо.

– Ну же убийца, – дочь сетора буквально кипела от нетерпения. – Чем дольше ты тянешь, тем сильнее страдает твой друг.

Она сделала знак стражнику и тот снова надавил, уже сильнее, на рану Тавиша. Убийца завыл и повалился навзничь. На этот раз поднимать его никто не стал.

– Прошу тебя Ардос, прошу, – сквозь боль прошептал Тавиш, – отпусти его. Отпусти.

Этот идиот снова назвал меня по имени. Даже под пытками он должен был хранить его в тайне.

– И из-за жизни этого ничтожества ты готов нарушить контракт? – вновь прозвучал голос в моей голове. – Посмотри, как он валяется в их ногах, плачущий и молящий о пощаде. Своим поведением он порочит честь ордена. Ты хочешь уподобиться ему? Выполни контракт или умри бесчестным предателем.

За окном послышался шорох. Нужно было решаться. И я сделал выбор. Лезвие меча легко скользнуло по горлу сетора. Тот дернулся и захрипел, и я тут же оттолкнул его от себя. Женщина вскрикнула и, поймав своего отца, рухнула на колени, не выдержав его веса.

– Убейте их, – заверещала она. – Убейте!

Я не стал дожидаться, когда на меня нападут первыми. Я бросился к Тавишу, но опоздал. Оба стражника обрушили свои мечи на моего друга. Я взревел от охватившего меня отчаяния и злобы. А затем бросился на стражу.

Мой меч легко выписывал смертоносные финты, и первый стражник быстро пал от моей руки. Но их было слишком много и на помощь соратникам прибывали новые люди. Треск ломаемого дерева и звон бьющего стекла возвестили о том, что подмога подоспела и с улицы. Я был обречен. Но тем не менее я продолжал сражаться. Я убил четверых, прежде чем пропустил улар в спину. А дальше клинки врагов довершили свое дело. Умирая, я думал лишь о том, что в этот раз я довел дело до конца.

Отчаяние сменилось гневом

Холодным, скользким словно лед

Стремился к ней душой и телом

Желал сорвать запретный плод

Да как она вообще посмела

Отвергнуть все его дары

В его мечтах как птичка пела

А в жизни холодней змеи

Неужто глупая не видит

Насколько он в нее влюблен

Ну что же, пусть хоть ненавидит

И к ней шагнул навстречу он.

Лим Холед «Эрида»

– Ардос, милый, просыпайся, – ласковое прикосновение нежных пальцев, пробежавшихся по моим волосам, заставили меня приоткрыть глаза. Шейла, чья голова покоилась на моем плече, ласково улыбнулась мне. Ее пальчики, вновь пробежав по моим волосам, медленно спустились сначало на лицо, а затем переместились на мою грудь. Я поцеловал жену в губы, и она, слегка подаваясь вперед, ответила мне тем же. Луч солнца, пробивающийся сквозь узкий зазор меж занавесок, скрывающих небольшое окно, падал на наши обнаженные тела.

– Дети еще спят, – сказал я с трудом отрываясь от губ жены. – Возможно мы еще успеем насладиться этим утром вдвоем.

Шейла лукаво улыбнулась, сильнее прижимаясь ко мне. Я почувствовал прикосновение к коже ее сосков и по моему телу пробежало легкое возбуждение. Я так любил эту женщину, так желал ее. Она была уже не столь молода как прежде, но все так же прекрасна.