После революции А. И. одно время работал в Камышлове в отделе народного образования.233 Странное совпадение, но на этой работе он не стяжал симпатии сослуживцев; вот что-то было в нём, что отталкивало от него: не то какое-то чванство, не то неискренность, не то формализм.
Автору этой заметки пришлось встречаться с ним в Свердловске после революции в новых условиях. А. И. старался как-то проще обращаться со своим бывшим учеником, и у нас не было повода к нехорошим воспоминаниям, а всё-таки душевности, сердечности как-то не получалось.
Почему? Не потому ли, что когда-то на школьной ещё скамье, в семинарии, в мелочи доверие было потеряно, и вот отсюда и пошло…
Иван Ал[ексеевич] сказывал, что А. И. умер на 71 году. «Мир его праху!».234
8.II.[19]60. 15 ч. 30 м. вр[емя] св[ердловское]
ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 725. Л. 32-33 об.
Александр Николаевич Юрьев
А. Н.235 был в нашей семинарии преподавателем философии, а мы его коротко называли: «философ». Из всех предметов, изучавшихся в семинарии, мы больше всего гордились философией, и гордились совершенно законно, особенно перед гимназистами. Если бы, например, кому-либо пришло в голову устроить диспут между гимназистом и семинаристом на тему: кто из них сильнее в общеобразовательных науках, то в области математики, литературы, истории сильнее бы оказался гимназист, но стоило бы семинаристу задать своему сопернику такой вопрос: скажем – «что такое объективация воли», как он был бы «повержен в прах», «положен на обе лопатки». Как же после этого не гордиться семинаристу изучением философии?
Но если изучение философии было предметом гордости для семинариста, то не меньшим предметом гордости для преподавателей семинарии и всей семинарии in corpore236 являлся и преподаватель философии – А. Н. Выражаясь образно, можно сказать: в созвездии всех учителей семинарии А. Н. был звездой первой величины, по д[ост]оинству persona grata.237 В самом деле, в тех случаях, когда нужно было представительствовать от учителей в какой-либо торжественный момент, отстаивать честь коллектива, то кто выдвигался на авансцену? – А. Н! Это был, выражаясь на языке шахматистов – «ход конём», а на языке картёжников: «Ход с козырного туза». Так, в 1902 г., в престольный праздник семинарии – день памяти Иоанну Богослову, после обедни в актовом зале семинарии на торжественном собрании нужно было произнести речь, приличествующую торжественному моменту и свидетельствующую о высоком уровне науки в семинарии, то это было поручено никому другому, а именно – А. Н. И вот семинарский хор торжественно пропел концерт – «Воспойте Господеви песнь нову», а А. Н. в присутствии губернатора и других высокопоставленных лиц города, архиерея, ректора семинарии и всех учителей выступил с речью о греческой философии. В речи были названы философы: Фалес, Анаксимен, Анаксимандр, Демокрит, Гераклит, божественный Платон и великий Аристотель.238 В особенности лектор остановился на Платоне. Впоследствии семинаристы подмечали у А. Н. особенную симпатию к Платону, и поэтому поводу даже было пущено крылатое выражение в адрес А. Н.: «Без Платона ни на шаг!»
В 1904 г. Павел Николаевич Серебренников в краеведческом музее, им созданном, решил организовать цикл лекций для широкого круга посетителей музея на самые разнообразные темы по вопросам культуры, литературы и т. д. И снова А. Н. было предложено выступить с лекцией по философии. Он опять читал лекцию о греческой философии – в том же плане, как и на торжественном собрании, однако выступление его было подвергнуто критике в зале, после окончания лекции, а через день в «Пермских ведомостях» появилась заметка под заглавием: «В пятнадцать минут вокруг света», где лекция была едко раскритикована.