– Ну?

Берк виновато развел руками.

– Ну видишь же. – А глаза по-прежнему сумасшедшие, и сам как хмельной. Потом глянул вокруг, точно впервые все увидел – и коридор этот длинный, и сливающийся вдалеке ряд дверей, и лампы матовые – в лице переменился. – Айвен… – и смолк.

– Хочешь подать рапорт?

Вопрос командира повис в воздухе.

Дверь каюты распахнулась, и сияющая Диана встала на пороге.

– Можешь войти и посмотреть. И увидеть. Но, – выдержала она паузу, – увидишь далеко не все, потому что некоторые подарки я так припрятала, что ты их до следующего отпуска будешь находить.

И впрямь: он еще долго на них натыкался. Как ей удалось попрятать такую уйму сувениров и любовных записочек в обыкновенной каюте? Женский секрет.

– Тау, скорей. Челнок уйдет, а твой командир не позволит мне остаться на борту и выбросит в открытый космос. – Она потянула его за руку.

– Так хочешь или нет? – повторил Торсон.

– О чем вы? – Диана распахнула свои черные очи. – Что ты хочешь, милый?

– Подать рапорт об увольнении, – проговорил Берк отрывисто, чужим голосом, а сам на нее глядит во все глаза.

– Глупости. Зачем увольняться? – отвечала она рассудительно. – Ты будешь приезжать ко мне в отпуск. Знаешь, когда люди подолгу живут рядом, они забывают про достоинства друг дружки и видят одни недостатки. У тебя недостатков нет – но появятся. Зачем нам это надо? Ты по мне соскучишься, я тоже по тебе вся иссохну – а потом приедешь, и весь твой отпуск проведем как во сне. А я тебя буду ждать, очень-очень. Веришь? – Диана положила ладошки Берку на грудь, заглядывая в лицо. – И не разлюблю: я же знаю, что лучше тебя никого нет и быть не может.

Она его убила.

Однако, на удивление, сдержала слово – она ждала. С каждой почтой исправно приходили гипнокристаллы, и Берк после этого ходил шальной от счастья.

Вот только каперанг Торсон опасался, что однажды вскроет почтовый контейнер, а для Берка там ничего не найдется. Мудрый каперанг: он оказался почти прав.

Раздав, как обычно, почту, Торсон отложил Иринкин кристалл – на сладкое, побаловаться перед сном – и занялся своими делами. Сходил к штурманам, где распек одного из них за нерадивость; затем посетил камбуз, имея в виду заказать на ужин шоколадный торт, но кок его отговорил, сказав, что испечет для офицеров торт-сюрприз – из ржаной муки, с перцем, горчицей и едким луком. Каперанг одобрил идею. Потом к нему заглянул главный врач, потолковать о том, о сем, затем и время ужина подоспело.

Берк на ужин не пришел. Торсон посмотрел на пустое место за столом, спросил, не видел ли кто первого помощника.

– Гипнотики свои смотрит, с девушкой милуется – что ему наша скромная трапеза?

Каперанг хмыкнул: это звучала откровенная зависть. Ну да ладно, пусть их.

Торжественно поданный торт, по виду шоколадный из шоколадных, украшенный белыми и желтыми, якобы из крема, цветами, имел потрясающий успех. Офицеры от смеха буквально рыдали. Кто от смеха, кто от торта. Очень довольный ужином, каперанг встал из-за стола и снова подумал о Берке. Надо бы его навестить, пожалуй.

Торсон постучался, постоял у запертой двери. Ничего не стоило повернуть запирающую рукоять до упора, открыть дверь да посмотреть, и каперанг имел полное право это сделать. Однако на «Каскаде» не принято было ломиться в чужие каюты, поэтому он просто вернулся к себе.

– А, вот ты где. Жаль, ужин пропустил – такого представления не видел! И такого торта не ел! Я едва-едва отпился, до сих пор во рту свежи воспоминания. – Торсон достал из холодильника бутылку вишневого сока, разлил по бокалам: – На, со мной за компанию. Отличный сок.