Явившийся за мной Бхатия выбранный наряд одобрил, быстро, буквально на бегу переоделся сам, попутно вызвал такси, так что к назначенному Маруа времени мы явились в дом павлина, и даже были одними из первых гостей.

– О. Мой. Бог, – констатировал Солнышко, разглядев как следует гостеприимного хозяина вечеринки. Тот поверх вполне классической сорочки надел на себя… парчовый даже не пиджак – сюртук.

И опять эти завитые локоны, рассыпавшиеся по плечам как будто бы небрежно… Вот только кому, как не мне, было знать, сколько времени приходится убивать на такую вот «небрежность».

– Если бог выглядит вот так, мне точно нужно грешить как можно больше, – пробормотала я и заставила себя улыбаться как можно дружелюбней и искренней, хотя на самом деле хотелось как следует рассмеяться.

Вот только никого помимо меня и Солнышка, кажется, внешний вид Маруа не веселил, да и не волновал ни капли. Словно бы именно так и следовало одеваться, и это ни капли не эпатажно. Несмотря на то, что больше ни один мужчина не рискнул выйти из общепринятых рамок в своем костюме.

– Пойдем здороваться, что ли, – подцепил меня под локоть Арджун и мы двинулись прямиком к Филиппу Маруа, который, едва только заметил нас, улыбнулся так счастливо, словно без нас вечеринки бы просто не было.

– Мадемуазель Стоцци, месье Бхатия, невероятно рад, что при вашей занятости вы нашли время посетить мой скромный дом, – поприветствовал нас павлин, тут же целуя мою руку, после награждая Арджуна рукопожатием.

Мы в свою очередь выдали положенные любезности, хотя меня лично так и подмывало ляпнуть, что трехэтажный особняк в самом центре Лютеции, фасад которого выходил на набережную, это вообще ни капли не скромно. Впрочем, о какой скромности вообще можно говорить относительно человека, который постоянно ходит, увешанный украшениями, да еще в блестках, чтобы точно мало не показалось.

– Что же, проходите, осматривайтесь, – кивнул в сторону распахнутых дверей, очевидно, в гостиную, Маруа. – Чувствуйте себя как дома. Чуть позже я представлю вас другим гостям.