В глазах Роу появляется удивление, а потом он разражается хохотом, вспомнив, как подшучивал надо мной на озере в Хорнии во время одной из наших первых встреч.

Роу повел меня не по длинным коридорам вдоль всей стены крепости, а напрямую через сад, мимо Храма Асхара. Почему-то мне думается, что не потому, что так быстрее, а чтобы собрать дань с подданных в виде этого самого восхищения.

В вечернее время людей на дорожках больше, чем обычно. И, естественно, в основном, это мужчины.

Всё-таки Чампия это не Хорния, женщин здесь мало. Из-за проклятия Асхара девочки на этих землях не рождаются. Поэтому чампы и стали тем, чем стали в сказаниях всех граничащих с ними стран, – чудовищами, похищающими женщин и увозящими их в свои суровые земли. Но, как я поняла, был и ещё один путь появления здесь девушек – торговцы живым товаром всегда не прочь подзаработать там, где есть спрос. Как с той женщиной, Вийей. Мне запомнился разговор на башне о том, что она с невольничьего рынка. Но как бы там ни было, и у привезенных из рейдов, и у рабынь, и у тех, кто, как мы, приехали сюда добровольно, всё равно рождались только мальчики.

Так что глазели на меня откровенно до неприличия.

Первые пару минут я даже засмущалась. Я действительно отвыкла и от такого обилия восторженных взглядов, и от того, что на мне одежда, достойная принцессы, а не просто удобная и качественная.

А потом я почувствовала, что Роу всё это нравится, да что там нравится, его просто распирает от гордости. И в подтверждение услышала его негромкое:

– У меня самая красивая жена.

У меня вырвался нервный смешок:

– Я чувствую себя кем-то вроде породистого ящера, которого ты сейчас всем демонстрируешь.

– Ну тут ещё неизвестно, кто кого объезжает. Помнится сегодня ночью сверху была ты, – парировал он.

Я густо покраснела. Опять он меня вгоняет в краску, и вид у самого при этом такой довольный.

Перед входом в центральную часть крепости Роу остановился. Чувствую, как набегает мрачное облачко:

– Погоди, Лис, я должен был предупредить тебя чуть раньше. Если тебе что-нибудь не понравится, постарайся не вмешиваться.

– Что мне может не понравиться?

– Мой брат может сказать что-нибудь не то твоей сестре. Не исключено, что это попытка спровоцировать тебя.

Я попыталась заглянуть Роу в лицо, но он отвёл взгляд. Возмутиться, вскипеть – первая реакция. Но я сдержалась.

– Я понимаю, что они друг другу не интересны. Но зачем провоцировать меня?

– Я же рассказывал тебе, что Вихо вначале выбрал тебя. Но я после нашего первого знакомства на лестнице отказался жениться на ком-либо, кроме тебя.

– Помню, но, если честно, я думала, ты говоришь это, чтобы сделать мне приятно.

– Нет, это правда. Впервые я пошёл против него, и, скорее всего, он не уступил бы, если б твоя сестра не бросила ему вызов на тренировочной площадке. Вихо любит сопротивление. Она его заинтересовала, но…

– Но? – я уже поняла о чём он, но нужно было услышать.

– Она слишком быстро сломалась.

– Нет, Роу, – вырвалось у меня. – Она не сломалась. Я знаю свою сестру.

Мне вспомнились слова Миры утром в саду из притчи про умную лягушку:

«Лучшее средство против ящера – замереть и не двигаться».

Муж посмотрел на меня выжидающе. Мне было больно за Миру, но я знала, точнее верила в свою правоту. И я выдавила сквозь стиснутые зубы:

– Поверь мне, Вихо ещё ждут сюрпризы.

– Ну, если так, – он с сомнением покачал головой. – Значит, тебе легче будет принять то, что ты увидишь.

С сильно бьющимся сердцем я переступила порог малой гостиной. Что я должна тут увидеть?

Прежде всего, конечно, в глаза бросилась огромная фигура Вихо. Он стоял вполоборота к двери и о чём-то разговаривал с Токелой и тем самым широкоплечим гигантом, который ехал во главе отряда стражей. Мужчина немного уступал Вихо и в рост, и вширь, но казался более гибким и подвижным. Интересно, если бы эти двое сошлись в бою без магии, кто бы победи? А если с магией? Но, как я поняла, у Стражей собственной магии нет. Асхар даёт им силу, только если это нужно для равновесия. Значит, чтобы в реальном бою против Вихо выступил сам Асхар, именно Вихо должен стать угрозой для равновесия мира. А это вряд ли случится.