Тарис заметно напряглась, ее острые плечи то и дело подрагивали, а пальцы отстукивали странный ритм по деревянному столу. Становилось невыносимо жарко, было практически нечем дышать, когда перепалка вновь продолжилась.

– Вы еще смеете напоминать о нашем сыне? – сквозь зубы процедила Тариса, поднимая горящие глаза на Андроса. – Так еще и угрожать Серафаэлю. Даже не знаю, что сказать. Вы либо глупец, либо и правда настолько уверены в своих возможностях. Вот только у всех может быть осечка, помяните мое слово.

Женщина говорила тихо, от чего ее слова воспринимались куда более серьезно, чем крики Аменадиля или того же Андроса. Элен невольно дернулась, желая встать на сторону отца, но, как показывала практика, он и сам прекрасно мог постоять за свою честь.

– И кто это говорит, ммм? – издевка так и плясала на лице демона, когда он опасно наклонился над столом, чтобы лучше видеть лицо матери Серафаэля. – Женщина, живущая в тени своего великого отца, убитого рукой ангела. Та, что напрочь забыла о своем младшем сыне, ослепленная собственными амбициями и желанием вырастить достойного приемника. А сейчас ты обвиняешь демонов, хотя сама проворонила падение собственного сына. Да, можешь так не удивляться, Алекс рассказал нам все.

Элен тяжело дышала, переводя взгляд от стража к стражу. Она видела загнанное в пучину эмоций лицо Тарис, чувствовала напряжение Серафаэля.

– Что ты сейчас сказа…!? – начала женщина, но закончить не успела.

Закрывая глаза на безмолвные просьбы правителя Рая, девушка вскочила на ноги, ударяя руками по столу.

– Хватит! – рявкнула она, содрогаясь от эмоциональных перепадов. – Вы мудрые стражи двух миров, бывшие правители, члены правящих советов, а собачитесь как уличные беспризорники, – Элен срывалась на крик и рыдания, от чего все присутствующие неловко замолчали. От тела девушки отрывались лепестки черной энергии, продолжая витать в воздухе. – Мы собрали вас здесь не для того, чтобы послушать очередные вспышки ненависти, – она уже не могла нормально говорить, жадно глотая ртом воздух.

– И зачем же, позвольте уточнить? – холодно спросил Аменадиль, искренне болея за то, что его предположения более чем ложны.

– А затем, – начал Серафаэль, раскрывая крылья, чтобы уничтожить темную магию и поговорить в более спокойной обстановке, но закончить ему не удалось.

Все, словно завороженные, с расширенными, напуганными глазами наблюдали, как две, обычно враждующие энергии, вопреки всеобщим ожиданиям, сплетаются воедино, образуя защитный кокон вокруг живота Элен.

– Что ты с ней сделал? – впервые за все время хриплым от напряжения голосом спросила Таира, переводя взгляд с дочери на Серафаэля.

Элен схватилась руками за живот, хватая ртом воздух, стараясь не упасть в обморок. Ей было больно, больно настолько, что хотелось выть, и создавалось впечатление, что тело буквально расщепляют на мелкие кусочки.

Девушка скривилась, сжимая зубы до скрипа, чтобы не кричать, и начала терять равновесия, рискуя распластаться на полу. Хрупкое тело практически столкнулось с твердой поверхностью, когда дьяволица почувствовала сильные руки, подхватившие ее.

Это был не Серафаэль, он не успевал, юную правительницу придержали Андрос и Аменадиль. Первый, не задумываясь, сразу рванул к дочери, а второй не мог позволить девушке упасть, пускай она и была демоном. Мужчины продолжали с неприязнью смотреть друг на друга, но все же мирно довели Элен до кресла.

Белокурые волосы прилипли к взмокшему лбу, колющая боль никак не собиралась покидать молодое и сильное тело, продолжая издеваться над ним.