Услышав, как заперлась дверь за моим мучителем, я откусила кусочек яблока и послушно съела весь обед. В конце концов, у меня не так много радостей в жизни осталось. Да и сама жизнь, похоже, подходит к концу. Папа получит нового наследника и убьёт меня. Как я могла быть настолько слепой всю свою жизнь? Нужно было сразу по достижении совершеннолетия выбрать себе сильного, влиятельного мужа и попробовать сместить отца с трона, но тогда я была слишком увлечена Давидом и представить себе не могла, насколько кошмарное будущее готовит мне родной папа.

Вся моя жизнь – фальшь и обман. Избалованное порочное дитя властного отца, чьё главное предназначение – быть живым символом его власти. Вряд ли он любил меня хоть когда-то. Так же, как и Давид. И Джон. Я – обычная кукла, которая не нужна никому. Жестокая, развратная, а теперь ещё и беременная. Зато завтра я буду есть суши и снова увижу солнечный свет, если погода не подведёт.

***

И погода не подвела. Ласковое солнце ласкало мою бледную кожу вечерними лучами, пытаясь взбодрить, лёгкий ветерок напоминал о том, что я пока ещё жива и могу чувствовать холод.

— В следующий раз возьмём тебе плед, - заботливо произнёс незнакомец.

Он всё ещё общался со мной неприлично мало. Просто задумчиво смотрел. Не ел со мной, не пил. Смотрел. Кто он? Зачем согласился стать моим любовником? Нет, не любовником – насильником. К чему теперь его забота? Я не хочу об этом даже думать – мне всё равно. Пусть трахает меня, хоть в этом и нет никакого смысла. Они хотели ребёнка – они его получили. Почему он не останавливается? На этот вопрос я тоже знать ответ не желаю...

— Вот, держи, сегодня дождливо, - он будто бы накаркал, и на следующий день пошёл дождь. – Я буду держать зонт над твоей головой, чтобы ты не простудилась.

Опять эта невероятно трогательная забота. Что он хочет от меня? Приказ отца давно исполнен, а я возненавидела сырую рыбу и рис. Прогулка, свежий воздух, тепло солнечных лучей и вкус соевого соуса теперь всегда будут ассоциироваться у меня с сексом в самом плохом смысле этого слова. Мой организм больше не в состоянии вырабатывать смазку, когда незнакомец берёт меня. Он сопротивляется. Пытается доставить ему дискомфорт. Но он не обращает внимание. Закидывает мои ноги себе на плечи, немного елозит членом и буквально утрамбовывает его в меня. А я терплю. Что ещё мне остаётся? Только губу прикусывать, чтобы не закричать. От боли, не от удовольствия.

— Я привёз пиццу в этот раз, - он достал десять коробок. – Не знал, какую ты любишь.

Лениво открыла каждую. Выбрала ту, что с колбасками пеперони. Сегодня не стала говорить ему «спасибо». Мне не за что его благодарить. Съела буквально два куска, надкусила третий и увидела капли крови на нём. Крови, не дождя. Всё это время незнакомец стоял за моей спиной, держал зонт над моей головой и молча смотрел на то, как я ем. Но он упал, слегка обрызгав меня кровью. Что ж, логично.

«Он выполнил свой долг и не сообщил об этом отцу» - равнодушно подумала я. «Не удивительно, что его решили убить».

Медленно повернулась, не выражая никаких эмоций, и тут же задохнулась от страстного поцелуя. Даже тело моего насильника увидеть не успела. Он подхватил меня на руки и побежал. Так быстро, что иногда мне казалось, что я выпаду из его рук. Или он упадёт сам, вместе со мной.

— Бровцын, остановись, - крикнула я, когда он споткнулся в третий раз. – Что ты здесь делаешь?

— Пытаюсь спасти тебя, идиотка, - грубо ответил он, но позволил мне встать на ноги. – Бежим.

Я побежала рядом с ним. Какое безрассудство! Он смог вонзить кинжал прямо в сердце моего насильника так, чтобы тот не издал ни звука, но охранники скоро заметят нашу пропажу и догонят нас. У них есть квадроцикл, а на улице, несмотря на дождь достаточно светло.