А этот негр ждал. Я чувствовала, как он замедляет темп и начинает дышать ещё тяжелее ради меня. И кончил он спустя секунду после моего финального вскрика. Хочу ещё! Прямо здесь и прямо сейчас. Откинувшись на подушки, я всё ждала продолжения с закрытыми глазами, но никто не взял меня...

***

— Где они? – я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что комната опустела.

— Ушли, - Александр закурил сигару и ухмыльнулся. – А ты ненасытная.

— Нет, я... – мне стало немного неловко. – Просто это так необычно.

— Я знал, что тебе понравится. Будешь? – он протянул мне сигару.

— Нет, - от удивления у меня глаза округлились.

— Собирайся. Нам пора уходить. Хочу накормить тебя. Едой, в этот раз, - иронично прищурился и бросил в меня одежду.

Я забежала в душ буквально на пару минут, быстро оделась, поправила растрёпанные волосы и вышла на улицу, вслед за Бровцыным.

— Куда теперь?

— В отель. Закажем ужин в номер и ляжем спать. Не вздумай приставать ко мне, я сегодня не в духе.

Он был «не в духе» и на следующий день. На следующий, после следующего тоже. Я начала теряться, зачем он привёз меня сюда? Ради единственного секса с одним чернокожим парнем из восьми обещанных? Я столько усилий приложила, чтобы добраться с ним вместе до Москвы, надеясь получить незабываемое приключение, а в ответ получила несколько минут удовольствия. Обидно до слёз.

— Откуда в Москве взялись негры? – утром четверга я с недовольным лицом ковыряла свою яичницу.

— Сотрудники посольств. Андрей всё ещё рассчитывает, что международное сообщество примет его диктатуру.

— Диктатуру? – я чуть круассаном не подавилась. – Папа не такой! Россия – свободная страна. И, вообще, он просто готовит страну к моему правлению. Диктаторы так не поступают.

— Ты уверена? – он криво улыбнулся. – Сколько раз нас проверяли по дороге? Ограничение свободы перемещения, разумеется, норма для свободной страны победившей демократии.

— Это для безопасности всех, - попробовала неуверенно протестовать. – Зато у нас преступности нет.

— У нас – это где? В Питере? Разумеется. Если город полностью закрыть, оставив в нём только проверенных и надёжных людей, а за малейшее правонарушение ссылать в Сибирь, преступности не будет. Вот только в других городах всё не так радужно. Какое же ты всё-таки наивное дитя, твой отец никогда не передаст тебе трон. Он слишком сильно любит власть.

— Мне сегодня можно прогуляться по Красной площади хотя бы? – разговоры о политике меня изрядно утомили. – Ты можешь купить мне нормальную одежду?

— Вот видишь, ты сама считаешь часть решений Андрея ненормальными.

— Хватит! Я не позволю оскорблять моего отца. Он... Он сошлёт тебя в Сибирь, вот увидишь.

Бровцын громко рассмеялся, услышав мои слова.

— Скорее, он тебя сошлёт в Сибирь, малышка, - он убрал поднос с едой с кровати, прилёг рядом и начал ласкать мою грудь губами. – К тому же наши отношения запретны, ты помнишь? Отец не простит тебе поездку в Москву...

Он перевернул меня на живот, покрыл поцелуями шею, заставляя стонать от желания, начал гладить спину, довёл до исступления и остановился.

— Ещё не время. Дождись вечера, - прошептал мне на ушко и вышел из номера.

Он уходил каждый день, но не позволял мне даже в лобби отеля спускаться. Я изнывала от тоски, чувствуя себя одинокой и потерянной в четырёх стенах. Только после наступления темноты, Бровцын выводил меня погулять через запасной вход отеля буквально на полчаса. Сегодня мой последний вечер в Москве, завтра я должна вернуться обратно в Петергоф. Надеюсь, Александр не разочарует меня и организует что-то действительно стоящее...