Ширри слушала, оцепенев от ужаса. Она не могла поверить, что хотя бы один дэонец был способен заточить духа – духа! – в своем собственном теле, в самом себе! И не просто не поддаваться духу, но и самому приказывать ему!

«Дэонцы – не просты. Да, они слабы мышцами, они часто болеют, их физические силы истощаются быстрее, чем песок сыпется сквозь ваши пальцы. Но внутренняя сила – это невероятная мощь. Она способна подавлять многое, что не смог бы подавить кто-нибудь другой».

– Кто-нибудь другой?.. – не поняла Ширри.

«Я… я имел в виду, что дэонцы способны творить со своим сознанием потрясающие вещи. Как вы думаете, почему вы не умерли за шесть лет от одиночества? Почему не сошли с ума?»

Девушка впилась холодными пальцами в колени. Перед глазами ее вновь пронеслись ужасы шестилетней давности, а потом все те холодные и беспросветные годы одиночества и абсолютной тишины и безжизненности…

– Я не знаю… В голове была лишь одна мысль – найти убежище короля. Я слышала, что король увел туда всю свою семью. Многие герцоги и стражи мечтали туда попасть, чтобы спастись от катаклизма… Я уверена, там есть выжившие. И я хотела туда попасть. – внутри вновь вспыхнула надежда. – И хочу сейчас.

Фип усмехнулся: «Вот видите? Ваше сознание подавило абсолютно все негативные чувства и воспоминания, ради сохранения вашего рассудка. Все эти шесть лет вы ведь даже не вспоминали о трагедии, да?»

Ширри сглотнула, осознавая правдивость слов духа, и медленно кивнула.

«Это ваша защитная реакция, Ширри. Если бы вы продолжали вспоминать о катаклизме, вы бы сошли с ума. Но ваше сознание сильнее ваших чувств и эмоций. Оно заставило вас полностью сосредоточиться на одной-единственной цели – найти убежище. Можно сказать, вы забыли о том, что произошло. И почти не вспоминали об этом. Почти. Иногда воспоминания и боль всё-таки пробивались сквозь толщу этой изобретательной самозащиты».

Ширри горько усмехнулась и зажмурила глаза, сбивая стену из слез в горячие капли.

– У королей и богатых дэонцев были знания, как не позволить духам завладеть собой. У меня этих знаний нет. Получается, Фип, ты можешь захватить мое сознание?

«Могу».

Повисло молчание. Ширри облизала пересохшие, соленые от слез губы и шмыгнула носом.

– Но ты этого не сделаешь. Я знаю.

«Почему вы так в этом уверены?» – усмехнулся он.

– Впервые перед тобой дэонец, которому нечего скрывать. Тебе интересно, что мы за существа, как мы думаем, как чувствуем… ты хочешь изучить нас поподробнее. Если я – единственный выживший… экземпляр, то будет огромной ошибкой просто подчинить меня себе без возможности изучения моих реакций на этот мир.

Фип внезапно громко и звонко рассмеялся. Это было так неожиданно, что Ширри даже подскочила, запнулась о камень и упала, растянувшись на каменном полу пещеры.

– Ай!

«Извините, госпожа Ширри! – продолжая смеяться, отозвался тот, и девушка, зараженная этим звонким смехом, тоже расхохоталась, лёжа на холодном камне пещеры. – Просто… вы чертовски правы! Просто чертовски!»

Ширри и Фип засмеялись еще громче и смеялись так долго, что девушка едва могла дышать и уже сгибалась пополам от боли в животе.

Когда этот приступ закончился и оба успокоились, она, широко улыбаясь, сложила руки за головой и уставилась в потолок пещеры с таким вниманием, будто это было самое прекрасное, что видела девушка за все время своего существования. От сжатых в кулаки рук потянулись энергетические ленты силы.

Синие, зеленые, мутные и яркие – они переплетались, словно вены живого организма, сливались воедино, пульсировали, замирали и стремительно бежали по стенам, потолку, камням и углублениям, изгибаясь вместе с плавной гладью камня…