Так и есть. Пятеро парней вполне европейской наружности, увешанные оружием, поднимались по склону явно по следам моряков.

Вопрос помогать или не помогать нашим не стоял, что я, совсем без совести? Конечно, я помогу им, да не себе в убыток. За просто так только кошки родятся. Закон трофея еще никто не отменял.

Из своего укрытия я с интересом наблюдал, как за перемещением моряков, так и за преследующими их вооруженными людьми, кто они – не знаю, но судя по тому, что они наверняка прибыли морем, то, скорее всего, пираты.

Моряки видели преследователей и понимали, что если выйдут на открытое пространство, попадут под прицел преследователей, поэтому они продолжили движение по небольшому леску, заросшему кустарником, вверх по склону, где лесок упирался в отвесную скалу, по которой подняться не было никакой возможности. В тупик себя гнали ребята. И слева и справа они будут на виду.

Положив подбородок на руки, я с интересом наблюдал за их перемещениями, переводя глаза с одной группы на другую.

Для стрельбы по пиратам возможности я пока не видел. Ну, завалю одного, другого, остальные попрячутся, а это мне было не нужно. Обладая огромным опытом горных боев, я терпеливо ждал, пока мне не представится возможность действовать, а сейчас просто наблюдал, жалея, что нет пакета с семечками. Чипсы я не особо жаловал.

«Грамотно действуют, опыт явно присутствует!» – профессионально оценил я работу преследователей. По тому, как пираты загоняют моряков и прижимают их к отвесной скале, не давая обойти ее, было видно: подобный опыт у них был.

«О, один отошел, обходит кусты, другие его не видят!» – быстро оценил я ситуацию. Вскинув винтовку, произвел выстрел, целясь в голую грудь, перетянутую ремнями разгрузки.

Пронаблюдав, как пират молча падает от попадания в сердце, я перевел прицел на других пиратов и стал отслеживать их перемещение. Пропажу одного из своих они заметили не сразу.

«Ну ладно, нечего тянуть», – решил я.

Пираты уже вошли в ту зону, где укрыться от моего огня не было никакой возможности, да и наблюдать мне уже надоело. Поэтому, наведя перекрестья на замыкающего, я нажал на спусковой крючок и так, переводя ствол винтовки с одного на другого, перестрелял всех, только второго, судя по виду, командира, я ранил в плечо, выбив из рук автомат.

Вскочив, рванул рваным зигзагом к пиратам, держа их на прицеле. Раненый, когда я подбежал ближе, начал отходить от шока и уже шарил глазами вокруг в поисках автомата, зажимая рану рукой.

– Куда?! Н-на, ка-азел! – выбил я у него из рук подобранный автомат и следующим ударом по голове отправил в нокаут.

Быстро достав пистолет, прошелся и сделал контроль, убрав подранков. После чего стал собирать оружие, складывая его в кучу.

– Ну, и долго вы еще будете прятаться? – спросил я по-русски, не оборачиваясь к кустам.

То, что там кто-то скрывается и наблюдает за мной, я уже понял, поэтому и начал первым, чтобы не тянуть время.

– Так это же Артур Александров! – послышался изумленный выдох, едва слышный из кустов.

Покрутившись на месте, чтобы меня можно было разглядеть получше, я принял позу фотомодели перед съемкой, уткнув приклад винтовки в бедро, и сказал:

– Можете выходить, плохие наказаны. И кстати… а они кто?

Из кустов показались Славик-радист и боцман, который настороженно наблюдал за мной.

В отличие от боцмана, Слава сразу подошел ко мне и поручкался, здороваясь.

– Классно ты их. Охотой занимался? – спросил он сразу же.

– Ага, – кивнул я. Не объяснять же ему, что охотился в основном на людей.

– Вы вооружайтесь пока, а то вдруг другие подойдут. Автомат не трогайте… не трогайте, говорю, это мой трофей и никому я его не отдам, – сказал я, заметив, что боцман подошел к отдельно лежащему новенькому семьдесят четвертому «калашу» и попытался его поднять вместе со старой десантной разгрузкой.