Еще на подлете Тимохин увидел в иллюминатор одиноко стоявший возле казармы внедорожник «Ниссан Навара», кузов которого был закрыт панелью. Как только группа высадилась и Родионов поднял вертолет в воздух, к Тимохину подошел мужчина в штатской одежде:

– Полковник Тимохин?

– Да. А вы господин Фокин?

– Можно товарищ капитан, – улыбнулся дипломат.

– Ну, тогда здравствуй, товарищ капитан.

– Здравия желаю, товарищ полковник. Боеприпасы, вооружение, специальный сухой паек, фляги с водой – в кузове «Навары».

– Это я понял… – Тимохин обернулся: – Соловьев! Ко мне!

Подполковник подошел, поздоровался с Фокиным.

– Организуй, Леша, разгрузку пикапа, – приказал Тимохин. – Всё в оружейку, кроме сухпая и воды; их в столовую.

– Понял, сделаем!

– В кабине лежит спутниковая станция МГС-700 «Сигма», – сказал Фокин.

– Вот как? И что мне с ней делать?

– Генерал-лейтенант Феофанов передал, чтобы вы проверили спецблоки, установленные на «Орбитах», при работе американской станции.

– Ясно, проверим, а дальше что с «Сигмой» делать? Ее не должны увидеть прибывающие завтра американцы.

– Как проверите наши станции, оставьте «Сигму» в подвале вышки бывшей танковой директрисы учебного центра. Она видна отсюда.

– Я знаю, где находятся директриса и вышка.

– Вот в подвале и оставьте. Позже мы заберем ее.

– Какие еще будут указания, капитан?

– Ну, что вы, товарищ полковник, разве я могу давать вам указания? Я лишь передаю то, что просил ваш начальник.

Бойцы «Ориона» быстро разгрузили пикап. Фокин доставил тройной боекомплект, в том числе и гранатометы с огнеметами и выстрелами к ним, не считая гранат для подствольников, наступательных «РГД», оборонительных «Ф-1» и ящиков с патронами для «АК», «винторезов» и «валов», «СВД». Тимохин, осмотрев арсенал, поинтересовался:

– Боекомплект определял Феофанов?

– Генерал-майор Потапов. Его доставили из Москвы.

– И как ты провез сюда столько вооружения?

– Вы, товарищ полковник, забываете, что я пользуюсь дипломатическим иммунитетом.

– А, ну да! Кто бы двадцать лет назад сказал, что на свой же центр мы будем доставлять вооружение под прикрытием дипломатического ведомства, не поверил бы…

– Во многое, что происходит сейчас, двадцать лет назад не поверил бы никто… Если у вас ко мне нет вопросов и пожеланий, то я поеду.

– Давай, Андрей Семенович! Работа в местном посольстве, наверное, не очень пыльная?

– Когда не дует «афганец», – не пыльная. Кстати, у меня завтра начинается отпуск. Полечу в родной Курск.

– Счастливого пути и отдыха!

– И вам успехов.

Представитель посольства России в Туркменистане пожал руку командиру боевой группы «Орион», сел в пикап и повел «Ниссан» на плато, откуда грунтовая дорога тянулась до трассы Туркменбаши – Ашхабад. Тимохин же объявил подчиненным обед, размещение в жилых отсеках и отдых. Охранение выставлять не имело смысла, поэтому Александр ограничился назначением внутреннего наряда из одного дневального.

Шепель перебрался в отсек Тимохина. И сделал это до того, как его занял сам командир группы. Александр, пообедав и составив с Соловьевым график внутреннего наряда, вошел в свой отсек и увидел на второй кровати, покрытой спальным мешком, Шепеля. Бросил сумку к свободной кровати и осведомился:

– А что ты здесь забыл, Миша?

– Вот, решил сменить позицию. А то вдруг ты один заскучаешь?

– Да, с тобой точно не до скуки будет…

– И я о том же.

– Но ты занял место Соловьева.

– Ничего подобного, он прекрасно устроился рядом, вместе с Гариным. Интересно, как в оставшихся отсеках разместятся американцы? Придется им по трое занимать комнаты, а это чертовски неудобно. А если новый генерал и, естественно, госпожа Крофт займут отдельные номера, то ребятам «Ирбиса» в казарме тесновато будет.