. Советский посол также указал, что последние события являются конкретным фактом нарушения немцами своих прямых обязанностей перед независимым и дружественным СССР Афганистаном. «Сможет ли правительство суверенного Афганистана молча отнестись к такого рода поступкам немцев?.. – задавал вопрос полпред СССР и далее продолжал: – Немцы пытаются, наверное, объяснить свой злонамеренный полет на север Афганистана тем, что они сбились якобы с пути, но этот аргумент явно лживый, ибо нельзя сбиться с пути, летя из Герата в Кабул, поскольку по левую руку у вас всегда будет такой прекрасный ориентир, каким являются горы Гиндукуша. Нельзя “по ошибке” залететь вместо Кабула в Андхой»^>12.

Следует также отметить, что в своих заявлениях о недопустимости подобной деятельности немцев на территории Афганистана советское посольство руководствовалось в первую очередь 2-й статьей Договора о нейтралитете и взаимном ненападении, заключенным между СССР и Афганистаном в 1931 г. В этом документе, в частности, отмечалось: «…Если линия поведения третьей державы или третьих держав по отношению к одной из договаривающихся сторон будет носить враждебный характер, другая договаривающаяся сторона обязуется не только не поддерживать такую линию поведения, но обязана на своей территории противодействовать ей и вытекающим из нее враждебным действиям и начинаниям»^>13.

Полпредство СССР в Афганистане внимательно отслеживало информацию о расширении контактов и связей афганской стороны с фашистской Германией и выражало крайнюю озабоченность по поводу происков держав Оси Рим – Берлин – Токио в полосе советско-афганской границы. Советский посол в Кабуле на этот счет неоднократно делал представления в адрес Министерства иностранных дел Афганистана по поводу антисоветской деятельности японцев в стране пребывания, о немецко-фашистской пропаганде в Кабуле и т. д.^>14

Советские ноты протеста в конечном итоге возымели свое действие. В мае 1938 г. в результате длительных переговоров посла СССР в Кабуле К.А. Михайлова с афганским премьер-министром М. Хашим-ханом и министром иностранных дел Файз Мухаммед-ханом было достигнуто устное «джентльменское» соглашение. Согласно договоренности, афганское правительство выражало готовность взять на себя следующие обязательства:

1) немцам разрешалась организация авиалинии Тегеран – Кабул, но было отказано от продолжения этой линии через северный Афганистан и афганский Вахан в Китай;

2) афганцами устанавливалась тридцатикилометровая пограничная полоса, не доступная иностранцам вообще;

3) афганцы брали на себя обязательство не допускать японских подданных на север Афганистана за исключением японского посланника;

4) странам, ведущим борьбу против СССР, запрещалось открывать консульства в Северном Афганистане, а их гражданам совершать туда туристические поездки^>15.

Весной 1939 г. афганская сторона попыталась отыграть назад и скорректировать устные договоренности «джентльменского» соглашения. Афганское правительство предложило сделать следующие уточнения:

1) в тридцатикилометровой пограничной зоне иностранцам запрещалось предоставление концессий, но туда могут выезжать иностранцы;

2) афганцы брали на себя обязательство не допускать японских подданных на север Афганистана за исключением японского посланника и специалистов, принятых на афганскую службу;

3) пункт о запрещении открытия на севере Афганистана консульств враждебных СССР государств конкретизировали перечнем стран: Германия, Япония и Италия^>16.

Эти уточнения «джентльменского» соглашения, предложенные афганской стороной, были решительно отвергнуты НКИД СССР.