Продвигаясь на север, Генрих II подчинил себе одного из самых неуемных бунтовщиков того времени – Хью Биго, владевшего обширными землями в районе Фрамлингхэма, в графстве Саффолк. Король Стефан сделал его графом Норфолкским, надеясь купить его поддержку, но Хью всякий раз переходил на сторону того, кто, по его мнению, должен был в тот момент одержать победу. В ответ на то, что он официально признал короля своим сюзереном, Хью получил грамоту, в которой говорилось, что Генрих сделал его графом Норфолкским, как будто грамота Стефана ничего не значила, и закрепил за собой замок Фрамлингхэм. Граф Хью был так поражен силой и решительностью Генриха II, что удалился в свои поместья в Восточной Англии и почти двадцать лет не вступал ни в какие заговоры. Генрих отправился в Йорк, где заставил Вильяма Омала, главную опору Стефана в Йоркшире, принести ему клятву верности и сдать замок Скарборо. Усмирив бунтовщиков, потенциальных и реальных, он вернулся в Лондон.

Вскоре после своего возвращения, король собрал в столице совет, который снова обсудил вопрос о незаконно сооруженных замках. Своими действиями на севере Генрих II дал баронам четко понять, как он намерен поступить с этими замками. А на совете он потребовал отчета от тех баронов, которые продолжали держать свои замки, несмотря на приказ их уничтожить. В ту пору замок был совсем не похож на массивное сооружение из камня, каким он стал позже; этим словом называли всякое укрепленное место. Автор «Деяний Стефана» (Gesta Stephani) сообщает нам о замке, построенном на церковной башне в Бэмптоне[50]. Некоторые королевские замки были сложены из камня, но большинство из них представляли собой деревянные башни, стоявшие на холме и окруженные палисадом и рвом с водой.

Первым человеком, восставшим против нового порядка, стал граф, который во время борьбы Генриха за трон был самым преданным его сторонником. Граф Роджер Херефордский, «сбитый с толку советами негодяев, ускользнул из Лондона и поспешно бежал в Глостер, ибо решил, что лучше пережить все тяготы и неудобства мятежа, чем отдать на суд Генриха Глостерскую башню и замок Херефорд»[51]. Он заполнил эти твердыни оружием, продовольствием и валлийскими солдатами. Родственником графа Роджера был епископ Херефордский, самый образованный и красноречивый епископ в Англии. Он отправился к графу, растолковал ему всю пагубность его поступка и убедил подчиниться королю.

Другой мятежник, Хью Мортимер, задумал свергнуть нового короля, но Генрих, безо всякого промедления, осадил его замки и заставил сдаться. Он обошелся с Мортимером на удивление мягко. На заседании Великого совета, который определил условия мира, Хью было позволено сохранить все свои земли. По-видимому, милость короля так сильно тронула его, что он с той поры посвятил себя созданию Вигморского аббатства и больше никогда не бунтовал.

Генрих II подавил бунты недовольных и разрушил их замки с такой энергией и быстротой, что все другие бароны поняли, что дни анархии ушли в прошлое, а они получили короля, который собирается управлять Англией с той же твердостью, что и его дед. За шесть месяцев с небольшим Генрих так решительно утвердил свою власть, что почти двадцать лет в Англии не было крупных мятежей. Частично это объяснялось тем, что между 1153 и 1155 годами умерли шесть графов[52], самых мятежных и неуемных среди двадцати двух других графов, и в стране почти не осталось потенциальных лидеров для новых восстаний. С другой стороны, страна устала от беспорядков и гражданской войны и жаждала мира. И благодаря решительности, настойчивости и силе короля этот мир наступил. Ни одного из мятежных графов Генрих II не подверг жестокому или несправедливому наказанию; добившись от них подчинения, он с готовностью простил их.