– Будем уповать на милость пресвятой девы Марии, – благословив трапезу, вздохнул капеллан.

– У нас мало пушек, – ни к кому не обращаясь, заметил помощник капитана.

Гравино, по своему обыкновению, молча ел, жадно поглощая угощение и обильно запивая его вином.

– У нас есть шанс оторваться? – решился спросить Джакомо.

– Всегда есть хоть один шанс, – с видом обреченного ответил капитан. – По крайней мере, я сделаю все возможное.

Он вышел из каюты и поднялся на мостик, но через несколько минут вернулся. Не говоря ни слова, налил вина в большой кубок и одним духом опорожнил его.

– Спасены! – Лицо неаполитанца сияло радостью. – Это испанцы!

Все бросились по трапу наверх. По левому борту их обгонял красный многопушечный военный корабль под пурпурно-золотым испанским флагом с изображением распятого Христа. Капеллан воздел руки и начал читать благодарственную молитву.

– «Сан-Себастьян», – вслух прочел название корабля Гравино.

– Вам доводилось бывать в Испании? – невзначай поинтересовался Белометти.

– Где я только не бывал, – усмехнулся Гравино.

– И в Константинополе?

– Скоро вы увидите его своими глазами.

И действительно, через несколько дней на горизонте появились минареты Айя-Софии…

Вейга Рибейра оказался маленьким, толстым, очень подвижным и веселым человеком. Он радушно встретил Белометти в своем доме, стоявшем неподалеку от порта, и, рассыпаясь в любезностях, проводил в дальние комнаты, где было прохладнее. Там он церемонно усадил гостя в кресло, приказал подать прохладительные напитки и восточные сладости.

– Восток! Ах, Восток! – Пухлые пальцы хозяина дома прищелкнули, как кастаньеты. – Вы раньше не бывали в Константинополе? Нет? Интересный город, много любопытного. Представляете, дома строят не выше двух этажей, поскольку у янычар нет длинных лестниц, а именно они тушат все пожары в столице султана. Заодно грабят имущество погорельцев.

Он подвинул ближе к гостю блюдо с фруктами и рассмеялся. Но его пытливые глаза, прятавшиеся под набрякшими веками, смотрели настороженно.

– Здесь всегда жарко? – отщипнув ягодку винограда, поинтересовался Джакомо.

– Жарко? – переспросил Вейга. – Я бы сказал, тепло. Вообще-то в Константинополе нет погоды, здесь есть только два ветра: северный и южный. Они все и определяют. Кстати, вы говорите по-турецки? Ах, говорите. Прекрасно. Тут не слишком жалуют иноземцев, но, в общем, относятся довольно терпимо.

Белометти потягивал из бокала шербет и согласно кивал. Пусть болтает: не стоит проявлять неуважение к хозяину, обрывать его на полуслове. Тем более Рибейра еще не знает, кто и зачем к нему пожаловал. Лучше сразу расположить к себе толстяка, поскольку предстоит работать с ним рука об руку, спрашивать совета и пользоваться его связями. Наверняка он нашел тут надежных людей, как говорится, «оброс» ими за долгие годы. А хозяин увлеченно разглагольствовал о доставке товаров морем, рассказывал о жадности турецких чиновников и переменчивости счастья в коммерции.

– Вы будете заметны в толпе на улицах, и за вами увяжутся любопытные мальчишки, – авторитетно заявил Рибейра, разглядывая дорогой камзол гостя. – Почему бы вам не сменить европейский наряд на местную одежду, а шпагу на саблю? Вы владеете саблей? Мусульмане это очень высоко ценят.

Джакомо представил себя в рубахе без воротника, шароварах, вышитом жилете и яркой куртке. В довершение обмотать голову чалмой и обуть желтые или красные сапоги без каблуков, засунуть за пояс пару ятаганов, привесить кривую саблю и назваться каким-нибудь агой или беем. Невольно улыбнувшись, он отрицательно покачал головой: