– Очень приятно! Меня Аня.

– Видно, – он продолжал красить.

– Что видно?

– Ты блондинка, у таких девушек обычно светлые имена: Алена, Лена, Оля, Аня…

– Какие тогда темные? – ее брови недоверчиво поползли вверх.

– Таня, Катя, Юля…

– И у них обычно темные волосы?

– Точно.

– По-моему, глупости все это.

– Может быть… Но жгучие брюнетки никогда первыми ко мне не подходили знакомиться. Так что цвет волос, наверное, влияет на характер женщины… и имя… Об этом еще по телевизору говорили…

– А если я первой подошла к тебе, что это значит? – девушка спросила об этом, подозрительно сузив глазки, заранее приготовившись в ответ сказать какую-нибудь гадость.

– Блондинки наглые… Замечала? Более открытые и разговорчивые…

– С этим можно поспорить.

– Не надо.

– Хорошо разбираешься в женщинах? – игриво улыбнулась она.

– Я нет. У меня есть знакомый… Он пользуется успехом среди женщин… Так вот, он говорит, что как только начинаешь себе говорить, что все знаешь о женщинах, тут же попадается такая, которую ты совершенно не понимаешь. По его словам, никогда нельзя так говорить.

– А ты что думаешь?

– Иногда мне попадаются женщины, которых я понимаю…

– Ты пользуешься успехом среди женщин?

– Никогда… Точнее, редко… А вообще, бывало…

– Какой ты!

– Ага, – они оба уже не могли сдерживать усмешек. Все-таки флирт – чертовски приятная штука! Да, и качели красить стало не так скучно…

В дверях кухни появилась женщина в белом халате. Окинув весь двор строгим взглядом, выкрикнула ровно таким голосом, чтобы услышали все, при этом, не разбудив детей:

– Закругляйтесь ребятки, готов обед! – и исчезла, оставляя за собой шум двигающихся столов и звон вилок с тарелками, доносящихся из кухни.

– Ну вот, обед! – оживилась Аня. – Хотя, как всегда говорю себе – сегодня много есть не буду, но… Потом не могу остановиться!

– Попроси повара, чтобы готовил хуже, – новоявленный Саша отложил кисточку и принялся вытирать руки.

– Неплохая идея!

– Ладно, я, наверное…, – его оборвал звонок его сотового телефона. Он вытащил его из кармана брюк. – Да… Прямо сейчас? Хорошо. – Прервал связь и откуда-то набрался смелости посмотреть на грудь девушки, которую не сильно скрывал ее белый халатик. У мужчин своя картотека. – Обедать придется в другом месте.

– Да? – в ее голосе послышалось разочарование.

– Дела, – виновато кивнул Саша. Он с детства не любил разочаровывать женщин. – А вот, завтра наверняка пообедаем вместе. Так пойдет?

– Хорошо, – улыбнувшись, ответила она и направилась в столовую.

Женщины – это то, без чего крайне сложно жить, проще говоря. Носить на себе их запах по утрам очень полезно для здоровья и общего восприятия жизни. Он подумал, что уже пора предпринимать что-то в этом направлении. Пусть она не соответствовала его идеалам, чего, кстати, не скажешь о ее груди, зато он будет избавлен от одиночества и мыслей, кому бы отдаться, что уже неплохо. Найди сначала хоть маленькое достоинство в ней, после, возможно, у нее вырастит и еще что-нибудь. Может, и у него, например, чувство к ней. Он бросил тряпку в ведро и пошел переодеваться. Сейчас его голова постепенно начинала перестраиваться на свое первое дело, после долгой паузы. Волнения не было, главное, чтобы случайность какая-нибудь не смогла испортить возобновление карьеры насекомого, способного больно укусить, вплоть до мгновенной остановки несчастного сердца…

Охрана белого дома номер пять узнала его и молча пропустила. В дверях особняка его встретил вежливый парень.

– Здравствуйте, – сдержанно кивнул он. – Проходите за мной.

Гость, входя в дом, невольно прижал пальцы к глазам – слишком яркое солнце снаружи, по сравнению с тусклым освещением холла. Он с трудом следил за уверенным продвижением проводника, пару раз, по пути, споткнувшись о стулья. Кабинет хозяина оказался отлично освещен. Солнечные лучи яростно врывались в помещение сквозь большие окна, с раздвинутыми занавесками синего цвета. Страсть Боцмана к морю и тут просочилась. Он курил трубку, важно развалившись в живописном кресле, уставившись на многочисленные бумаги на своем столе. Услышав возню у двери, нехотя оторвался от своих дел и глянул, сквозь клубы дыма, на посетителей.