Без труда найдя путь по карте я попал в медотсек. Доктор уже был на месте и чем-то увлеченно занимался возле стола, на котором были установлены какие-то приборы.

«Доброе утро, док», – поздоровался я. В своей нейросети я увидел над доктором его имя Идис Порк. Так вот как это работает. Странно, что я у других не видел такой надписи.

«А?», – он обернулся, узнал меня и махнул рукой отворачиваясь опять к приборам. «Доброе Бор, а я тут с твоими симбионтами экспериментирую, занимательные организмы я тебе скажу. Ты, кстати, знал, что они генетически улучшены, и вообще очень странно, что они находились в тебе. Они производят какой-то нейротоксин, я еще не до конца разобрался, но думаю я смогу на этом неплохо заработать. Кстати, я тебе должен кредов. Искин», – позвал он.

«Да, доктор Порк», – отозвался искин.

– Открой на имя Бора Винда внутренний счет, переведи с моего счета на него десять тысяч кредитов, по прибытии и открытии в банке счета Бором Виндом, переведи на него остаток кредитов.

«Принято», – отрапортовал голос.

Мне тут же поступило уведомление об открытии внутреннего счета, видимо таким образом тут осуществлялись внутренние взаиморасчеты.

«Спасибо, док, – поблагодарил я, – но я тут по другому поводу, голова что-то болит, так и должно быть? Может так сеть прорастает?».

«Молодой человек, в мозге человека нет нервных окончаний, он не может болеть, тут что тот другое», – пояснил он.

– А вот вас Бор надо проверить в капсуле.

Мы прошли к капсуле, я разделся и лег на мягкие валики ложемента. В этот раз газ не поступал, обследование заняло примерно пятнадцать минут, после чего крышка открылась. Доктор выглядел озадаченно.

«Что там, док?», – поинтересовался я.

«Ничего не понимаю, – признался он, – нити нейросети проросли не полностью, но в достаточном объеме. Видимо, этот токсин, которым вы были заражены как-то повлиял на ваш мозг на биохимическом уровне. Боюсь у меня для вас плохая новость. Сменить нейросеть вы не сможете. Это очень печально, с вашим индексом интеллекта можно было гарантированно поставить достаточно продвинутые сети, а теперь, к сожалению, вы сильно ограничены в возможностях. Я доложу капитану о вашей проблеме», – доктор Порк замолчал и задумался.

«А базы-то я учить смогу?», – обреченно спросил я.

«Учить базы сможете, это точно. Только медленно и большая часть функционала вам будет недоступна, у вас всего два слота под импланты, мыслесвязь будет поддерживаться максимум с одним абонентом, то есть вы сможете контролировать, при наличии баз, максимум одного дроида. Но как же так получилось? Не понимаю. Процедура прошла штатно. Единственное, что мне приходит в голову, это то, что мы удалили ваших симбионтов. Это надо изучить», – ушел в себя доктор. Он что-то бубнил себе под нос и направился к своему столу.

«Эй док, а мне-то что делать?», – спросил я, от свалившихся на голову новостей я просто растерялся.

«А, что? – ответил он, – можете идти, Бор. Если что-то появиться, я вам сообщу», – он отвернулся и, по-видимому, переключился на работу с нейросетью.

Я поплелся в свою каюту. Дойдя до нее, я обнаружил Линка который не спал, а что-то увлеченно курочил на столе. Он ковырялся, используя очень маленького дроида в каком-то приборе. Я вошел и сел на кровать, заинтересованно наблюдая за его работой. Он отвлекся и посмотрел на меня: – «Привет, ну как осваиваешься?».

«Да уж, – печально выдал я, – осваиваюсь». И я поведал его о том, что со мной произошло.

Техник очень удивился, и посочувствовал мне: – «Да, Бор, хреновые у тебя дела, скажу честно. Пилотом тебе не стать, абордажником нормальным тоже, средненький техник, это твой максимум. Хотя, может быть, на станции прибытия медцентр будет получше или в компании нейросеть помогут, у них все-таки самое лучшее оборудование».