Развел костерок, поджег угли. Развесил шампуры над углями. М-м-м, французы знают толк в мясе. Запах шел совершенно не лягушачий. Все начали подтягиваться.

– Ну-ка, кыш отсюда, идите копайте пока, плошки только оставьте.

Шашлык жарился быстрее, зато пришлось делать в три захода.

Мясо местных лягушек оказалось очень даже ничего, похоже на куриную грудку, только очень мягкое и как будто жирное, но жира нет. Мне так кажется, что после этого обеда местным лягушкам несдобровать. Я даже сам подумывал уже о геноциде местных лягушек. Съели все. Хотя вроде планировали оставить чуть на ужин. Работа тоже, само собой, закончилась, с полными животами копать совершенно не хотелось.

Темненькая заявила:

– Если ты не научишь меня разделывать и готовить лягушек, я тебя зажму где-нибудь в темном углу.

– Угроза уж как-то заманчиво звучит, наверно, не буду учить.

Тут же получил кулачком в бок:

– Но-но, научишь обязательно.

– Так-то я не против, у нас, у диких, женщина готовит, а мужчина добывает. А ты все наоборот делаешь.

Так, с прибаутками, в лучших итальянских традициях погрузились в сиесту. А проще говоря, уснули после сытного обеда на солнышке.

Подрываться ото сна пришлось резко. Шум, гам, визг, скулеж… Схватил копье, это не копье – лопата, а, пойдет. Огляделся вокруг, стая из десятка животных, похожих на гиен, крутились вокруг Здоровяка. Одна гиена валялась. Остальные кружили каруселью, нападая со спины. Дед целился из своего игольника, но явно попасть не мог, все мельтешило. Малой еще спал, Бывалый размахивал руками, девчонки тоже голосили, добавляя шума в общую неразбериху.

– А-а-а-а, – задрав лопату над головой, я ломанулся в самую гущу гиен. – Н-н-на, – со всего маху круговым движением залепил первой попавшейся гиене по лбу. Глухой звон металла. И гиена, как в мультике, сразу вытянула четыре ноги.

– А-а-а… – Гиены рванули врассыпную к ближайшим кустам. – У-у-у я вам, – погрозил лопатой в их сторону. С собаками только так, нужно орать громче них, а главное, не бояться и на них переть. Тогда они деру дают. Главное, сразу назад не идти, а то подумают, бежишь, и опять навалятся.

А дела-то не очень хороши. Здоровяка здорово покусали. Правда, прокусить костюм не смогли. Они тяпнули за ногу его, пока спал. Если бы нормально укусили, наверно, ногу сломали бы. А так синяки на полноги. Я так понял, гиены на лягушачью требуху пришли.

– Дед, расслабились мы, ведем себя, как на пикнике. А вдруг бы двуногий хищник напал, не проснулись бы. Нужно дежурство организовывать.

– Ну да, согласен. Теперь дроида буду настраивать на детектор движения вокруг метров за пятьдесят.

– А че, так можно было? Я думал, дежурить по очереди нужно будет. А что ж ты его не настроил до этого?

– Да как-то не подумал.

Тут подлетела Темненькая:

– Ну что, учи разделывать, пошли, вон с того начнем.

– Э, стой, ты что? Вот этих животных не едят!

– Да ты вроде сказал, всех есть можно.

– Съесть-то можно, но некоторых только один раз.

– Почему, не поняла?

Тут Рыженькая залилась в хохоте:

– Один раз съешь, помрешь. Второй раз просто не получится.

– Ну, догадка-то верная. Просто не едят, и все! Может, мясо невкусное.

А почему не едят? Я сам задумался. На Земле кто-то коров не ест, кто-то свиней, кто-то собак. Вера ли не позволяет, а возможно, все-таки невкусные. А может, традиция такая. Корейцы-то собак едят. Наверное, главное – предубеждение.

Копали мы еще день, прежде чем откопали люк капсулы. После недолгих ползаний дроида люк все-таки подался вперед и отъехал в сторону. Внутри практически не было свободного места. Три скелета-мумии в комбинезонах лежали на двух креслах. На удивление, ни плесени, ни запаха гнили внутри не было. Кабинка была отделана очень по-спартански, два парных кресла, которые стояли без зазоров между собой и стенами. Над головой прикреплен в специальном пазу съемный плоский ящик, выкрашенный в белое с красной змеей. Явно аптечка. Под ногами валялись обертки пайков.