Я перегибал, несдержанность кипела, сейчас я саморучно порчу то, что еще даже не началось. Я пугаю ее, и вместе с этим ничего не могу с собой поделать. Нравится ее задевать, подразнивать, нравится доводить до волнения, которое распаляет за собой возбуждение. Нравятся ее румянец на щеках вызванный мною, и алые губы, искусанные с мыслями обо мне. И этот ее невинный взгляд сводит с ума до закипания крови, до треска в костях, до боли в яйцах. Хотя настолько ли она невинна, когда она так смело погружается в поцелуй со мной.

Неожиданно закрались сомнения. С кем она была? С кем встречалась? Кто ее первый мужчина и был ли он вообще? Каждую секунду, проведенную рядом с Истинной, мой интерес к ней только увеличивался. Я хотел знать о ней все: любимый цвет, любимая еда, любимые фильмы. Любит ли она до сих пор сопливые романы про оборотней или же ее интерес сменился с возрастом на что-то более серьезное, классическое или научное?

Была ли она за четыре года где-нибудь еще, кроме столицы? А потом понял, что была лишь неудачная попытка сбежать. Именно из-за меня она лишилась многого. Мне все хотелось компенсировать.

Одного я не мог вернуть – ее отца.

Я не понимал, что за резкие метаморфозы происходят во мне, со мной, да и не вдавался я в эти подробности.

Мне безумно хотелось видеть ее улыбку, следующей же секундой я хотел видеть ее прикрытые губы, жаждущие моего поцелуя.

Я разжал свои пальцы, почти убрал свою руку с ее, но Лена была настолько впечатлена, что руку убирать с моего члена не собиралась. Она почти что в него вцепилась, но мне этого было недостаточно. Я хотел большего, хотел подвести ее к пороку, но взглянув в ее глаза, увидел отражение страха.

– Я против! Вы вообще в своем уме? Это…это… извращение какое-то! – заявляет шепотом с серьезным выражением лица, держа по-прежнему свою ладонь на моем члене. Так сказать, держала руку на пульсе, а член дико ныл, яйца тяжелели, ствол и вправду вибрировал, отдавая в пах. Мне надо было быть сдержанным, но, что греха таить, она первая начала. Футболку мою напялила, в постель мою залезла, а что уж было ночью? Так разве ведут себя девушки, которые «против»? – Вам доставляет удовольствие вводить меня в ступор? Я же сказала, что боюсь!

Я убираю ее руку, аккуратно снимаю ее со столешницы. Мне хотелось прикоснуться к ее коже лишний раз. И я это сделал, но глядя на то, как она кусает губу, мне захотелось снова ее поцеловать. Но идея была плохая. Очень плохая. Я начал слышать инстинкты. А они напрочь убивали все человеческое.
Самое ужасное, я не мог найти грань. Гребаный баланс в предстоящих отношениях с человеком.

Казалось бы, ее добровольное согласие решило бы проблему. В лучшем случае сэкономили бы много времени. Все равно ей от меня никуда не деться, да и я без нее не смогу. Не хочу. Я впервые это чувствую, и мне хочется знать, что будет дальше и, что нас ждет.

Впервые за свою жизнь я чувствую то, чему не могу дать никакое объяснение, и что не под моим контролем.

Я не знаю, как долго мне придется глотать сраные таблетки, которые переносят меня в фазу воздержания с Истинной. Елена была слишком хороша и желанна, я и сейчас бы ее завалил на любую поверхность, только вот ее желания пока не готовы покидать голову и воплощаться в реальность, а я не готов рисковать тем, что между нами сталось.

Зверю было чуждо неповиновение. Но пока я глотаю разработанные в лаборатории «Ви-А 137», я могу трахать любую бабу, и трахал, пока не встретил Елену спустя четыре года. Пока сам не потащился к ней как верный пес.

А теперь я смотрю на нее и понимаю, что хочу эту девчонку, в просвечивающейся футболке с торчащими манящими сосками. Я их еще не видел. Я не касался ее груди, но как же, черт побери, сносит голову от одной лишь мысли, как я проведу по ним языком. Как буду сжимать между зубами эти горошинки под ее стоны и всхлипы. Эти мысли просто сводят с ума на равне с ее взглядом, в котором, отражается страх из-за моей несдержанности.