Не ломать, но обточить немного.

И будет в самый раз.

Поэтому… Да, блять, я поспешил на чертов ужин!

К счастью, находился недалеко от того района. Ресторан не самый престижный.

Может быть, на то и был расчет?

Явно Дарина ждала, что я буду отираться в районах престижнее и точно опоздаю, спеша на другой конец города.

Но вот беда, я из тех, кто не боялся запачкаться и опуститься на один-два-десять уровней ниже…

От скуки? Из баловства?

Неважно…

Я просто привык форсировать вверх и вниз, одинаково кайфово чувствуя себя внизу и вверху, хватая эту жизнь так, чтобы, будучи старым дряхлым развалиной, смотреть на молодняк и говорить: «Да-а-а, ребятишки! Жил я славно!»

Еще один небольшой пунктик – я был уверен, что, если опоздаю, Королевишна поднимет свой дерзкий и немного костлявый зад с теплого местечка и упорхнет уверенной походкой.

Еще и улыбнется вскользь: «Сударь, я вас ждала!»

О, да-а-а… Поэтому не опоздать было важно, я взял у одного из приятелей байк и только благодаря этому не опоздал, ворвался в «Метелицу», неся шлем под мышкой.

Под кожаным пиджаком тело горячее, потное. В самый раз к этой разгоряченной махине прижать телочку и расплавить…

А-а-а… Сука, у меня встал! Жестко встал…

Я влетел в зал, когда секундная стрелка стукнулась о последний рубеж, и увидел Дарину.

Она уже защелкивала свою сумочку, готовясь встать.

Даже за счет расплатилась.

Гадюка? Нет, королева всех гадючек! Уверен, если ее бросить в серпентарий, она там всех сожрет и распотрошит, пустит на свои модные сумочки.

Одна из таких как раз при ней…

– Привет! – бросил ей через весь зал. – Не опоздал, кажется.

Всего на миг в ее светлых глазах промелькнула досада и… погасла, ее место заняло ликующее торжество.

Потому что за моей спиной раздался голос… Олега Мамаева.

Его шаги замерли рядом со мной. Он обернулся. Я тоже посмотрел на него через плечо.

На мне запыленные брюки, не предназначенные для езды на байке, тонкий белый свитшот, кожаный пиджак. На Олеге – костюм заоблачной стоимости, а за его спиной – два мужика тащили огромную корзину алых роз. Весь с иголочки, статный мужик в возрасте, выглядевший, как реклама сытой жизни, а его лицо – к себе располагало даже самых недоверчивых.

И вот мы…

Оба.

– О боже! Боже, как мне неловко! – ахнула Дарина, прижав ладони ко рту. – Олежек, прости, я… Я сегодня так заработалась. Как неудобно вышло. Захар, тысяча извинений!

Мамаева поплыла в нашу сторону лебедушкой, из ее рта звонким ручейком лились извинения.

– Бога ради, простите! Я не внесла изменения в свое расписание и назначила на одно время целых две встречи. Как неловко… – поцеловала мужа в щеку, прижавшись к нему.

Эти губы вчера кривились от приступа, от подкатывающего оргазма, а ее тело – тонкое, как соломинка, изгибалось призывно.

И пусть на мой вкус она слишком худовата, но блять, клянусь, жерло ее кисы компенсировало и маленькую грудь, и худенькую, как у девочки-подростка, попку.

Такую кису отъебать…

Я бы и сейчас ей вставил. Сзади.

Пока она к своему мужу жмется, отпихал бы так, чтобы орала и чтобы он смотрел, ох да-а-а…

– Добрый вечер, Захар, – улыбнулась и мне, колкой улыбкой согнав наваждение.

Тонкая ладонь коснулась плеча, смахнув с него пыль.

– Даже не знаю, что мне делать. Может быть… Поужинаем втроем? Надеюсь, вы не против? – попросила, сложив ладони в умоляющем жесте возле груди.

Я с трудом сдержался, чтобы не скрипнуть зубами.

– За тобой хоть на край света, моя королева. Захар? Вы… – вопрос Олега повис в воздухе.

Охрана Олега установила помпезную, пафосную корзину с розами возле столика. И стоило признать, что на блестящем фоне этого мужчины постарше я выглядел сейчас совсем сопляком, прощелыгой, припиздком, словом.