Но сейчас я мысленно солидарна с Генералом. Постебаться над ним весело, но позволить ему нежно нести себя, прижиматься грудью к его ребрам, ладонями держаться за его шею, ощущать пальцами щекотку от черных завитков волос и не чувствовать дискомфорта из-за близости с данным объектом? И не ради шутки!?

Избавьте, пожалуйста, это перебор.

Эта новость обрушивается внезапно и вместе с ней Никандер просто раскрывает руки, а я падаю с высоты могучего роста на пол, при этом больно ударившись. Из-за падения к разбитому лицу и отбитым ребрам прибавляется ушибленный копчик и новая порция негодования. А он, в добавок, смеет брезгливо вытирать ладони о края легкого пальто, в котором нараспашку сидел в ресторане, а лицо перекашивает будто дерьма хлебнул, а не со мной одним воздухом дышал.

Я стремительно подрываюсь, словно совсем не битая, нервно заправляю пряди выбившихся волос за уши, дергаю пижамную футболку. И какого-то черта увожу взгляд от Генерала, который после короткого разговора с врачом спешит удалиться прочь. Возможно за тем, чтобы уладить дела в ресторане. 

18. Галлюцинации

POV Никандер

Несколько нудных часов решаем срочные вопросы, касающиеся возникшей драки в ресторане. Вызываем рабочих для уборки помещения, а пятерых зачинщиков, с трудом стоящих на ногах, пинком под зад выпроваживаем с территории академии. Идиотов отчисляем без лишних вопросов, а синяки по всей роже послужат им хорошим напоминанием о трусости и никчемности. Пусть хотя бы несколько дней, глядя в зеркало, будут видеть свой приговор - Ничтожество! Люди, которые подсиживают и гнобят члена своей же группы, никогда не научатся работать в команде. А мне нужны выдающиеся личности, способные преданно и без вопросов прикрыть незащищенную спину товарища.

Первая неделя уже показывает зачатки характеров и мужские принципы. Не сомневаюсь, к концу обучения естественный отбор отсеет ненужных студентов, и мне не потребуется выполнять грязную работу по отчислению ленивых и трусливых. 

Я не провожу лекций в академии (на это нет времени), единственное, чем занимаюсь: время от времени появляюсь на практических занятиях студентов и оцениваю результаты работы. Для меня и остальных преподавателей имеются комнаты в общежитии, где могу переночевать, но не часто использую. Лишь в исключительных случаях. Сегодня именно такой день. 

Заходя внутрь, первым делом раздраженно сбрасываю пальто и, не глядя, швыряю вещь на Михаэля. Чихать, поймает руками или лицом. Судя по заторможенной реакции, вряд ли успевает отреагировать, отчего одежда несомненно повисает на его голове.  

Я, не заботясь о личных чувствах секретаря, начинаю путь по лестнице наверх, при этом отдаю не терпящий отлагательств приказ:

- Выкини из общежития и сожги! Моя одежда насквозь провоняла кровью и потом Харибды! 

- Непосредственно сейчас? В четыре часа утра? А до завтра не подождет!? - в спину доносится жалостливое нытье и скулеж.  Но мне плевать и на поздний час, и на просьбы Михаэля.

Не надо мне перечить, я, кажется, ясно выразился? По-прежнему не глядя, указываю себе за спину  предположительно в направлении двери и повторяю приказ, хотя не люблю этого делать: 

- Сжечь! 

С показательным обиженным выдохом Михаэль хлопает дверью и идет выполнять странный приказ: сжечь мое пальто. А я иду на второй этаж: в отсек жилых преподавательских комнат.

Преподаватели давно спят (по этажу гуляет дружный храп), так что по пути в душ они мне не встречаются. И это совершенно прекрасно, ввиду того, что мое настроение хуже, чем перед намеченной встречей с Росом. И встреть я посторонних лиц на этаже, ничем хорошим это явно не закончится, ведь надо же мне извлечь свою агрессию?