Мне оставалось лишь всхлипывать. Я пыталась расслабиться, чтобы уменьшить боль от сухого вторжения. 

Кончив, он вышел из меня и молча оставил меня сползать по стене и корчиться от боли на полу. Я лежала и тихо плакала, боясь, что он возвратится. Но его не было два дня…

 Охрана не выпускала меня из дома — теперь она круглосуточно дежурила при входе в пентхаус. Мужчины молча преградили мне путь, вынуждая вернуться. 

Он пришел. Зайдя в комнату, навис надо мной, сидящей в кресле. Я прикрыла глаза и замерла. Кирилл взял меня за подбородок, пристально рассматривая последствие нашего соития.

— Хорошо зажило. — Он провел пальцем по треснутой от удара губе и грубо велел: —  Раздевайся! 

— Отпусти меня... — тихо попросила я, не сдвигаясь с места.

— Нет, — мгновенно отрезал он. — Через три месяца я женюсь на хорошей, правильной девочке, за которой стоит большой клан. Такого секса, как у нас, у меня с ней точно не будет. Поэтому ты остаешься тут, но я запрещаю тебе выходить. Я не хочу, чтобы о тебе узнали. Сказал, что мы расстались… Но я не готов. Твои сладкие дырочки так манят меня… Ты так вкусно пахнешь… — Схватив за волосы, притянул меня к себе и поцеловал — властно, больно терзая губы. Зажившая кожа вновь треснула — Кирилл слизнул кровь и застонал. — Невозможно сладкая, моя дикая кошка... 

Одним движением он разорвал мое платье, затем расправился с бельем и швырнул меня на кровать. 

С этого дня мне было запрещено покидать пентхаус. Кирилл мог приехать в любую минуту, и, как только хлопала входная дверь, я должна была встречать его обнаженной. Я больше не желала Кирилла как мужчину. Он заставлял кончать насильно, входя в уже влажную меня. 

***

Его снова не было двое суток. С утра я почувствовала себя плохо. Голова кружилась, меня тошнило, и я едва успевала добежать до ванной. В очередной раз обессиленно рухнув на пол, я словно очнулась. До меня дошло. Я судорожно вытрясла содержимое аптечки и отыскала в нем тесты на беременность. 

Первый, второй, третий, пятый… Все с чертовыми двумя полосками! 

Я пленница в этом доме, теперь беременная от монстра… Слезы градом покатились по щекам. 

Его отсутствие дало мне возможность осознать, что я влипла... Побег был невозможен, но шанс мог появиться при послаблении режима. Ведь я носила его ребенка... 

Сегодня я почему-то была уверена, что он приедет, а потому оделась в самое соблазнительное из того, что осталось целым, накрыла на стол, и стала ждать в надежде, что он все-таки вспомнит о моем дне рождения. 

Ожидание затягивалось. Спустя пару часов я уснула в кресле. Я даже не могла позвонить ему. Телефон был сразу отобран, и в доме не осталось способов связи. Отключили все, кроме телевизора, — даже Интернета лишили. Связаться с кем-то можно было лишь через охрану, но им запрещалось говорить со мной…

Дверь неожиданно громко хлопнула. Я вздрогнула, просыпаясь. Он приблизился ко мне нетвердыми шагами. Сердце сжалось от страха, а предчувствие беды окатило меня с головы до ног, словно ледяная вода. Казалось, я даже перестала дышать, надеясь, что Кирилл не тронет меня.

— Где моя кошечка?.. Где ты?.. А-а-а... Вот ты где! — услышала его пьяный голос. — Для меня нарядилась? А что у нас за праздник? — Он двигался ко мне, сверля налившимся кровью взглядом. 

— День рождения… — тихо всхлипнула я.

— А у моей кошечки день рождения?.. Прости, я забыл. — Навис надо мной и внезапно принюхался. — Чем от тебя воняет?! Чей это запах примешивается к твоему?! — Мужчина схватил меня за горло и поднял с кресла.

Я вцепилась в его руки, пытаясь их разжать.